Журавли солдатской памяти
В.В. Линкевич,
клуб «Поиск» средней школы №2
Газета «По пути Ильича» №8, 1988
На Ивановой горе
По традиции, сложившейся в нашей школе, каждый класс должен в конце учебного года пойти (поехать) в туристический поход. Наш класс весной прошлого года решил съездить на Иванову гору – место сражения 1941 года. Обсудили маршрут и, наконец, - поход.
Предварительно заехали в д. Козлово и записали воспоминания ветеранов и старожилов о прошлом этого края. Затем дальше, к местам, известным у нас под названием «Иванова гора». Правда, от самой Ивановой горы мы были в полутора километрах. Разбили палатку, поели, нарубили дров – все, что надо в походе.
Наутро первого дня решили пойти по лесу. Вот оно, легендарное место! Мы стояли на небольшом взгорке, а внизу окопы, поросшие мягким ржаво-зеленым мхом, прогнившие серые столбики с колючей проволокой, небольшие зеленые холмики под соснами. Вероятно, это были безымянные могилы. Проволока впилась в красные стволы сосен. Даже песок там неестественно красный.
«Здесь раньше вставала земля на дыбы» - вспоминаются знакомые строчки. Какие-то особо острые ощущение были у нас во время хождения в тех местах. Но я здесь хочу поставить очень важную проблему – именно ей посвящена статья – перед моими земляками. Но – все по порядку.
На второй день решили пройти немного в сторону дороги. Впереди, в глубокой ложбине под деревьями, что-то белело. Подходим ближе и – растерянно переглядываемся. Человеческие черепа!
Мы стояли над разрытой могилой. Судя по останкам, ремешкам и солдатской пуговице, берусь сказать, что это была могила советских солдат. Что мы чувствовали, стоя у останков воинов? Стыдно, страшно и больно. Стыдно – за то, что есть. Страшно – перед тем, что есть. Больно за нас. Ослепительно голубое небо и …
Как и тогда, сейчас у меня не находится слов, чтобы передать мое состояние. Ведь то был последний приют тех, кто погиб за всех нас: и за тех, кто стоял рядом со мной, и за тех подонков, кто это сделал. В моем понимании это равно преступлению. Это вообще в сознании не укладывается.
За время, пока находились в тех местах, мы обнаружили множество раскопанных могил, около 20 человек (из них 12 – останки советских солдат). К сожалению, у нас нет фотографий этого, но под моими словами подписались бы все участники нашего похода.
Как-то неуместны были вещи, которые мы тогда собрали: гильзы, рубашки гранат, перочинный ножик, пуговицы и многое другое. Казалось, что мы тоже будто обокрали тех, чьи могилы были раскопаны.
Не стоит описывать все подробности нашего возвращения. Но, вероятно, на всю жизнь останется рубец на сердце от того, что я пережил там. Мы видели и свежеразрытые могилы.
Это не та проблема, которую можно загладить и равно затереть в повседневности. Оказывается, все не так легко и гладко.
Людям, раскапывающим немецкие могилы и извлекающим из них награды, некоторые коллекционеры в крупных городах, говорят, дают за эти кресты до 100 рублей. Неужели это не страшно?
Именно потому в тех местах, где мы побывали, околачиваются и люди не из нашего района (были такие свидетельства). Хотя и местные постарались. Объектом добычи является оружие.
Говорят, на Ивановой горе планировалось (или планируется) установить памятный знак. Но спасет ли это безымянные могилы от осквернения?
Я предлагаю вскрыть все могилы и перенести останки советских воинов в отдельное захоронение, где установить такой знак. Ведь никому не придет в голову разрывать землю, например, у обелиска?
Я думаю, это дело долгое и трудное, но не невозможное. Когда-либо все равно придется это делать или все безымянные могилы будут обезображены. Какие же мы после этого люди?
Пусть жители города напишут нам, в клуб «Поиск» школы №2, или в газету по этому вопросу. Мне хочется, чтобы мы не просто делали вид, что «помним». Ведь подчас и к живым свидетелям военных лет относимся грубо. Но это – тема для другого разговора.
О. Степанова,
уроженка д. Иванова Гора, учитель.
Газета «По пути Ильича» от 20 февраля 1988 г.
На Ивановой горе
Меня очень близко задело все сказанное в письме В. Линкевича о Ивановой Горе. Ведь это моя родина, многое напомнило о моем детстве и моей матери, сестре, которые умерли, а меня оставили с отцом, Александром Николаевичем Николаевым.
Я раздумывала, стоит ли мне продолжать воспоминания о Ивановой Горе? Все же решилась. Хочется напомнить детям, внукам, правнукам о их родных, которые проживали там, являясь участниками революционного движения, строя жизнь в новой Ивановой Горе.
Какая красивая была эта деревня! Насчитывалось где-тоне менее 35 дворов. Жили в ней простые, но очень дружные люди. Каждая семья имела участок земли, держали подсобное хозяйство.
Насколько мне помнится, главы каждой семьи собирались на сходы, где обсуждали свои повседневные дела. Их дети, внуки прислушивались к словам отцов-хлеборобов. Запомнились, мне такие жители деревни, как Иван Прокопьевич, дедушка Исак, Тит, Тарас, Яковлев Иосиф, Николаев Александр, дедушка Гордей, Максим.
Работали семьями. Дружно вступили в колхоз, который назвали «Ивановогорским». Не припомню первого председателя колхоза, но помню, что где-то в 1936-37 годах председателем был Александр Николаевич. После, до 1941 года, - Иван Афанасьевич Афанасьев. Колхоз был компактный, входили в состав его деревни Суворово, Ялды, макарьевское.
Люди жили зажиточно. Получали хорошие урожаи ржи, ячменя, овса, гречихи. Сажали картофель. Земля была каменистая, но благодаря стараниям все росло. Землю обрабатывали лошадьми – сохой, деревянной бороной. На работу люди шли с рассветом, возвращались поздним вечером.
Хорошо жил народ. Многие имели по несколько ульев пчел в своих подсобных хозяйствах. В деревне был магазин, работал в нем молоденький Саша Тишуренков. Была и школа, в которой работала Александра Ивановна Кулаженкова. По местным проезжим дорогам колхоз имел связь с Торопцем, Западной Двиной, Андреаполем.
Спокойно жила деревня до войны. А с ее началом все ушли на фронт, остались старики и дети. Но люди жили.
Может быть, потому, что деревня находилась невдалеке от реки Западная Двина, она оказалась местом больших сражений. Страшные были бои, много погибло наших солдат и офицеров, очень много погибло и фашистов.
В войну много потеряла Иванова Гора, многие не вернулись с фронта, часть вернулась инвалидами. Поредели ряды колхоза. Председателем его избрали Анну Ивановну Панкову. Оставшиеся в живых взялись за землю, за восстановление подсобного хозяйства. Лошадей заменили быки. Но работа была не под силу. И колхоз влился в состав другого, в колхоз «Комсомолец», центр которого был в деревне Подвязье.
Здесь уже появились тракторы, косилки, сеялки. Люди стали заживаться. Многие восстановили пчел. Места были богатые разными грибами, по бору белыми, земляникой, черникой, брусникой. Пользовались хорошими выпасами колхозного стада.
Прошло уже так много лет, а следы войны не залечились. В нашей газете от 21 января была помещена заметка клуба «Поиск» средней школы №2. Дети рассказывают, как столкнулись с печальными останками войны, которые наверное могли бы уже и не напоминать о ее ужасах.
Я поддерживаю мнение клуба «Поиск» средней школы №2 по поводу наведения порядка с останками погибших на поле брани советских солдат и офицеров. Сделать это, безусловно, нелегко, но надо. Мне кажется, местом для этого отдельного захоронения следует избрать горку деревни Иванова Гора откуда расходились дороги в деревни Суворово, Ялды, Макарьевское и к месту больших сражений с фашистами. Здесь нужно установить запланированный памятный знак. Пусть к нему приезжают туристы, дети ходят в походы. Посмотреть там есть что.
Н. Старков.
«По пути Ильича» // №6 (8969),
16.10.1988
На Ивановой Горе
Небольшая деревушка Иванова Гора, затерявшаяся в лесу, до войны ничем не выделялась. В ней был создан колхоз «Ивановогорский», куда входили и соседние мелкие деревни Суворово, Ялды и Макарьевское.
Но в первые месяцы Великой Отечественной войны она стала стратегическим рубежом, который в течение 35 дней солдаты воинской части, которой командовал подполковник Иван Михайлович Попенко, удерживали под натиском фашистских войск. В Андреаполе уже хозяйничали оккупанты, а Иванова Гора не сдавалась.
Когда фашистам прибыло новое подкрепление, наши войска в конце августа 1941 года вынуждены были