Журавли солдатской памяти
Валентина Ивановна устроилась на здешнее ткацкое производство сновальщицей. Дореволюционной еще постройки, эта Южская фабрика выстояла все советско-российские пятилетки, реформы и до сих пор выдает на-гора хлопчатобумажное костюмное полотно. Удивительно, даже фашистскую нечистую силу отвело от этого явно богоугодного предприятия, до наших дней обеспечивающего простых людей трудовыми местами и кое-каким заработком на жизнь.
Как оно было? Уже мы с Александром Николаевичем выше повторяли, что в этой российской глубинке фашистов не видывали, разоренных деревень не имели, оккупация их миновала.
Однако, со слов матери, Александру Николаевичу помнится случай, как однажды в небе над Южской фабрикой вдруг объявился одинокий фашистский самолет. Очевидно, с высоты завидев масштабный этот объект, летчик «плюнул» в него тремя бомбами. Но ни одна ничем фабрике не навредила.
Бомбы ударили мимо. Попали неподалеку от здешнего озера. Главным разрушением налета оказался всего лишь чей-то разломанный ударной волной сарай на одном из берегов. Его показывала мать маленькому Саше, как последствие войны.
А вражеским летчиком, как потом по народу пошло, была женщина. Должно быть, она сбилась с курса, заплутала, оказалась в глубоком нашем тылу и выбраться обратно, конечно, не имела уж никакой возможности.
А.Н. Горбунову сегодня 62 года. По службе его жизнь в основном была связана с электроремонтом. Старший брат работал, как и мать, все на той же Южской фабрике.
У Александра Николаевича взрослые сын и дочь, жена – сотрудник Южского отделения Пенсионного фонда. У Елены Васильевны в Отечественную воевал дед. Вернулся с ранениями, обмороженный, едва не утонувший. Но все же живой.
К поискам дополнительной информации о судьбе отца, кроме краткой похоронки да письма Чистякова, Александра Николаевича подвигнула заметка в областной ивановской газете «Рабочий край» в марте 1972 года. В ней под заголовком «Всем, кто знает и помнит» к жителям области обращалась Люда Григорьева из отряда следопытов нашей Луговской, восьмилетней тогда школы.
Девочка писала, что в боях за Луги и другие населенные пункты их сельсовета погибли смертью храбрых многие воины Ивановской дивизии, которые захоронены в братской могиле. «Мы, пионеры, с любовью за ней ухаживаем. Всего в братской могиле покоятся 104 человека. Просим родственников героев написать нам…» - из Лугов обращалась Люда Григорьева к ивановцам.
В письме приводился ряд фамилий погибших. Отца среди них А.Н. Горбунов не нашел. Тем большей надеждой откликнулся газетной заметке, написал в Луговскую школу. Ответ оттуда был такой не числится.
Потом он писал по другим сельсоветам Андреапольского района. Обращался в Подольский архив Министерства обороны, в свой военкомат. О погибшем Н.И. Горбунове и месте его захоронения, кроме ранее известного, сыну больше ничего сообщить не могли.
Только в августе 2004-го совершенно неожиданную весть, позвонив, дала родная сестра из соседнего Палехского района: «В нашей газете о твоем батьке написали». Так дошли до Александра Николаевича из нашего Луговского округа отголоски 22 июня 2004 года с перезахоронения останков солдат 332-й Ивановской стрелковой дивизии имени Фрунзе. Среди перезахороненных в тот день из леса в братскую могилу под Лугами имен четверых палехских воинов он увидел фамилию отца. – «Словно голос с того поля боя жестокого» - резанул заголовок думу.
Менее чем через год Александр Николаевич приехал поклониться этой большущей братской могиле. Утром 9 мая встретился с луговчанами. И был рад, несмотря на усталость от оставшейся за плечами долгой дороги, сбившиеся чувства, скорбность события. Он ясно понимал: свершилось одно из главных желаний его жизни.