Спиринков И.С. Васька
Васька
В Андреаполе два железнодорожных моста. Один через Западную Двину, а второй через небольшую речку Городню, впадающую в Двину в самом городе. Западнодвинский мост довольно большой, расположен за городом, а через Городню небольшой, но высокий, находится в самом городе где-то около километра от вокзала. Перед приходом немцев оба моста были заминированы, причем Западнодвинский заминирован без маскировки, толовые ящики лежали вокруг одного из быков, в открытую были подвешены к ферме моста. Городнянский же заминировали по всем правилам маскировки, используя специальные ниши для взрывчатки, заранее приготовленные при строительстве моста под одним из быков. Бикфордов шнур для поджига был выведен внизу под камнем.
Немцы вошли в город в начале октября неожиданно, и не с запада, а с востока, со стороны Нелидова. Отступление наших было неорганизованным, мосты взорвать не успели.
Осмотрев мосты, немцы разминировали Западнодвинский, а на Городнянском, бегло осмотрев, ничего не обнаружили, решив, что русские, видимо, довольствовались минированием одного из мостов, основного. Вскоре началось движение составов через Андреаполь, Охват, Соблаго в сторону Москвы и назад.
Командиру районного отряда Строеву из Москвы был дан приказ взорвать мост Городню и переданы подробности местонахождения конца шнура для поджига. Строев понимал, что взорвать мост методом захвата его в центре города - это бесцельное самоубийство всего его малочисленного отряда, поэтому решил попробовать силами местного городского подполья. Он сам пробрался в Андреаполь к одному из подпольщиков Егору и рассказал о задании Центра, поручив выяснить все, что касается охраны моста. Подпольщик осмотрел издали сам, затем зашел к другому члену группы, проживавшему около моста, и выяснил следующее. У немцев в одном из домов около моста караульное помещение. Мост охраняется круглосуточно, причем в темное время двумя часовыми. Никого из взрослых к мосту не подпускают, переход по льду реки под мостом запрещен, только через переезд, который в метрах в трехстах от моста. Вначале к мосту запрещали приближаться детям, но те упрямо, по многолетней привычке лезли с санками на насыпь и катались под мост к реке, не особенно пугаясь криков часового. Постепенно к этому привыкли, и часовые и в дневное время внимания на детей не обращали. С наступлением же сумерек в городе вообще вводился комендантский час, все дети разбегались по домам, на столбах у моста зажигались фонари, ярко освещавшие мост и все вокруг, на охрану выставлялись два часовых. Узнал подпольщик также, что у одной сердобольной женщины по соседству прибился беженец лет двенадцати. Уходили с семьей откуда-то от немцев, по дороге все погибли, остался он один, зовут Васькой, тоже бегает к мосту с ребятами. Порешили они так: Николай, так звали второго подпольщика, утром зайдет к соседке и позовет Ваську к себе. Ну а там как Строев решит. Вернувшись, Егор доложил Строеву всю обстановку. Было ясно, что к мосту может подойти только кто-то из детей, хотя бы тот же Васька, тем более что у него к немцам особое отношение из-за гибели матери и всей семьи.
Утром они были у Николая. Тот пришел к соседке:
- Егоровна, мне бы твоего беженца Ваську попросить дров со мной немного попилить, а я бы вам картошки дал, да и коробок спичек у меня есть. Я видел, он курит.
- Да вот недавно встал. Сейчас скажу ему.
Скоро подошел Васька, мальчишка довольно крепкий. Видно, привык командовать сверстниками.
- Ну что, дядь, много пилить-то, может, и табачку дашь?
- Да можно и табачку, пойдем, немного тут пилить.
У Николая с Васькой говорил Строев. Васька рассказал, что они в Невеле попали под бомбежку, маму и брата убило. Он добрался до Андреаполя. Строев рассказал ему о задании, о том, что будет, если Васька попадется немцам. Васька согласился сразу:
- За мамку я им не такое сделаю.
Первым заданием Ваське было узнать, на месте ли конец шнура, найти тот камень. На случай, если камень вмерз в землю, дали ему нож. Никаких действий по взрыву в первый день не предпринимать.
Васька с Николаем немного попилили дров, получил Васька за работу полведра картошки, спички, пачку махорки и ушел. Вскоре был он уже под мостом. Там уже было несколько знакомых мальчишек с санками.
- Чего долго не выходил?
- Да вот немножко махры да спичек подзаработал, дров у соседа попилил.
- Ну, давай на тот трамплинчик съедем.
Они полезли на насыпь, к ферме моста. Немец кутался в хлипкой шинельке, отворачивался от ветра. Они с криками ринулись вниз на трамплин, норовя повыше подпрыгнуть на нем. Васька нарочно наехал на край трамплина, чтобы санки опрокинулись, и кубарем закрутился по снегу.
- Ей, ребята, нога что-то в коленке болит, немного посижу, сами катайтесь.
Он, хромая, побрел к быку, который ближе к вокзалу, сел на небольшой камень и стал тереть коленку. Ребята полезли на новый заход. Васька незаметно подрыл ножом под собой камень, тот подался, сдвинулся. Под ним из земли торчал кусок трубы, а из трубы - конец шнура.
- Вот оно! - пронеслось в Васькином мозгу. - Вот сейчас и подожгу! Вот ахнет-то!
Но его остановило строгое предупреждение Строева ничего не предпринимать сегодня. Он подвинул камень на место, присыпал его снегом, потом встал с него и, хромая, побрел ко всем. Катался целый день, курил, прикуривая от спичек, приучая немцев к тому, что спички у него теперь есть и он не стреляет их у пацанов. Вечером Васька обо всем рассказал Строеву. Решено было взрывать завтра. Строев уходит к Егору, а потом в лес. Николай к своему другу, туда же должен прийти и Васька, тут недалеко. Утром Николай сходил к соседке Егоровне, скажет, что к концу дня уйдут с Васькой по ближайшим деревням паять самовары, за это крестьяне хорошо платят, да и Егоровне Васька принесет продуктов.
К обеду Васька был у моста. В конце ноября смеркалось рано. Ребята начали расходиться, Васька тоже ненавязчиво подговаривал расходиться пораньше, мол, погода плохая, метет. Довольно рано никого, кроме Васьки не осталось. Немец ходил от одного конца моста к другому, пытаясь согреться. Скоро шесть часов. Скоро смена и теплая караулка. Немец кутается в шинель, воротником прикрывает лицо от холодного пронзительного русского ветра.
А Васька, видя, что немец минуты две будет брести по мосту спиной к шнуру, быстро отворачивает камень и сует хорошо раскуренную папиросу в конец шнура. Легкий щелчок и шнур задымился. Васька, подхватив санки, бегом бросился от моста. Повернувший обратно в своей бесконечной ходьбе часовой с удивлением посмотрел, почему так торопится убежать последний мальчишка, ведь еще и не поздно. Васька успел добежать до домов, когда сзади ахнуло так, что его сдуло на землю. Лежа, он оглянулся. Правый бык раскололся на куски. Ферма моста одним концом сползла к основанию разрушенного быка. Васька побежал, куда ему сказали.
Немцы пытались расследовать, кто взорвал мост, но, по-видимому, так и не вышли на след Строева, Николая и Васьки, потому что каких-то репрессий по поводу взрыва моста не было, не пострадала и Егоровна. У нее пытались узнать, где Васька, но она сказала, что ушел с соседом по деревням на заработки.
Под Москвой шли ожесточенные бои. Немцам важен был каждый километр железной дороги. Были согнаны сотни пленных, рабочих, и мост был восстановлен за два месяца. Но пуск моста произвели уже наши в конце января 1942-го.
Ревякин, С. Впечатления участника краеведческой конференции / Семён Ревякин // Андреапольские вести. – 2024. – 22 ноября (№ 46). – С. 4, 9.