И тут взорвался мир...
принялся задумчиво жевать. – Наверно, тут всё дело в скорости вращения...
– Центробежный момент... – глубокомысленно подсказал Вахрушев.
Пару минут они молча ели, глядя перед собой и прихлёбывая из гранёных – в узорчатых серебристых подстаканниках – стаканов крепкий горячий чай.
В дверях столовой «нарисовался» рыжий Пониматченко:
– Товарищ подполковник! Вас командир к телефону!..
И сейчас же худенького лейтенанта отодвинула в сторону крепкая фигура инженера полка Бугаёва:
– Николаич! – махнул рукой Бугаёв. – Хорошь столовую объедать! Погнали! Дегтярь на полосе «разулся»!
Ватрушев тут же отставил недопитый стакан и быстро поднялся:
– Выкатился?
– Нет, удержался. Даже умудрился в третью1 срулить. Но всё равно, сам понимаешь, вся взлётка в ошмётках...
– Сколько бортов в воздухе?
– Шесть. РП всем экономичный режим дал...
– Командир где?
– На СКП2. Нам с тобой приказал на полосу ехать. Чтоб всё самим, на месте...
Возбуждённо переговариваясь, они исчезли в коридоре. Пониматченко потерянно топтался в дверях.
– Иди поешь, – позвал его Алексей.
– Не-е... – закрутил головой лейтенант. – У меня там секретка... И телефон... Подменят – тогда... – он вышел.
Алексей встал, подошёл к окну и, упёршись левым виском в стекло, посмотрел вправо – вдалеке, за позицией РСБН3, размытые знойным, дрожащим над лётным полем маревом, виднелись кили аварийного самолёта.
– Что-то случилось, Алексей Викторович?..
– Что?.. – Алексей оторвался от окна.
– Что-то случилось? – Лена стояла в проёме двери, ведущей на кухню, и тревожно смотрела на него.
– У Дегтяря на посадке колесо лопнуло, – объяснил Алексей.
– Это опасно? – глаза официантки испуганно округлились.
– Ну-у... в общем-то – да... – не стал скрывать Алексей. – Но в данном конкретном случае обошлось, – успокоил он Лену. – Дегтярь даже не выкатился... В общем, – ободряюще улыбнулся он официантке, – лётчик жив, самолёт, в принципе, цел... Сейчас куски резины с полосы уберут, всех подсадят, самолёт на стоянку затащат и минут через... сорок, через час, полёты, я думаю, продолжат.
– Ой, я так переживаю всегда, когда вы летаете!.. Ой, ну не вы конкретно... – Лена смутилась и покраснела. – А вообще – лётчики...
– И это правильно! – одобрил Алексей. – И дальше переживай. Когда за лётчика на земле кто-то переживает, ему в небе сопутствует удача. Знаешь такой закон? – он ободряюще улыбнулся официантке. – Не боись, Ленка, как говорил «Маэстро» – будем жить!
– Это – из «В бой идут одни старики»?
– Оттуда...
– Ой, а я смотрела! – обрадовалась официантка.
– Молодец! – похвалил её Алексей, он отошёл от окна и опять уселся на своё место. – Слушай, – обратился он к Лене, – подлей-ка мне чайку. Горяченького... Есть горячий?
– Сейчас, Алексей Викторович. Конечно, есть!.. – Лена подошла к столу, взяла с него недопитый стакан и скрылась на кухне. – Может, вам ещё булочку с маслом? – выглянула она через секунду в раздаточное окно.
– А что, есть лишние?
– Худавердов с Воиновым в «звено» уехали, их там отдельно накормят, а порции остались, – пояснила официантка.
_____________________________________________________________________________________
1. Третья – третья рулёжная дорожка.
2. СКП – стационарный командный пункт – место нахождения РП («башня»).
3. Позиция РСБН – наземная часть комплекса радиолокационной системы ближней навигации.