Наше время похоже на странный коллаж...
1981
7.01
Вчера долго рассматривал фотографию Олега, и мне показалось, что он с нами, что он жив, что после каникул мы опять все вместе встретимся. Олег – моя первая, ничем не восполнимая утрата.
9.02
Я иду в КСХИ. Как хорошо чувствовать себя полезным людям. Тем более что, выучившись, обязательно вернусь в свою деревню и буду работать с её людьми, моими земляками, и на её полях.
19.02
Что нужно, чтобы быть счастливым? Деньги, хорошие и дорогие вещи или что-нибудь подобное? Наверное, нужно, чтобы с тобой были откровенны и искренни люди и ты с ними – тоже. Когда веришь друг другу, – тепло; тогда понимаешь, что живёшь не напрасно. А я? Разве я отношусь к людям с доверием? Нет. А почему, и сам не знаю. Что-то настораживает и отдаляет меня от матери с отцом. И от братьев. И от остальных. Боюсь открыть сердце. А вдруг – не поймут? Тупой, непонимающий смех – больно и страшно. Хотя я любил и люблю всех, всем рад. Люблю за то, что все мы, в конце концов, станем лучше; люблю, что живу с ними бок о бок и что каждый из них, пусть даже самый злой, мне нужен как воздух. Во мне нет презрения к людям. Но откуда же оно у других? Людей нельзя презирать – это низко и подло. Я люблю людей. Очень люблю.
21.02
День прошёл, как и все предыдущие. Однообразно. Это плохо. То тянет читать, то нет.
Днём шёл снег. Под этим лёгким, сухим и пушистым снегом с отцом убирали в сарай сено. Брат управлялся на сеновале.
Вечером приехал Юрка Григорьев. Он, может быть, немного пошлее других, но менее эгоистичен, и он мне нравится – с ним легко и просто. Его смех никогда ещё меня не оскорблял, а наоборот – заставлял от души хохотать над самим собой. Редкое удовольствие. Здесь нет «злобного веселья», и к тому ж, как мне кажется, он во многом меня понимает. А так… – только книги. <…>
1.03
Первый день весны. На улице – уйма снега, но как будто ему в противовес, в глаза бьёт слепяще яркое солнце. Повсюду чувствуется весна. Вот шёл я с Колькой С. (соседом) возле дедушкиного дома и вдруг обратил внимание на то, как весело, по-весеннему хлопотливо, копошатся в ветвях сирени четыре воробья. Чувствуют весну. Скоро сойдёт снег.
15.03
Хотя уже середина марта, погода – зимняя, снежная и холодная. Обманулись воробьи. И я обманулся. А ведь был бы счастлив слякоти и грязи, которые скоро, вероятнее всего, надоели бы.
21.03
Кажется, по-настоящему началась весна. Идёт дождь вперемешку с мокрым снегом. Небо серое, низкое, но весеннее по мельчайшим оттенкам цвета.
22.03
Весна! На этот раз бесповоротно. Вчера вечером видел первых грачей, важных и довольных кое-где сошедшим снегом. Почти весь день сыпал мелкий дождь, под ветром переходящий иногда в надоедливую пыль. На улице грязь, снеговая каша. Капает. Шум невообразимый.
26.03
<…> Ничего не могу поделать с собой. Где взять силы, за что уцепиться, что сделать, чтобы опрокинуть разом всю мою беспутную и бесполезную жизнь. Надо менять самого себя, а я хочу, как дурак, чтобы менялись люди.
2.05
Весна. А на улице всё ещё холодно. Иногда идёт снег. Правда, быстро тает под дождём. Леса всё ещё голые. Лёд оттаял лишь у самого берега, но почернел, стал ноздреватым и на рыбалку не выйдешь. <…>
12.07
Вот и окончилось моё весёлое школьное времечко. Закрыты на последней странице учебники, сданы экзамены и где-то в кустах, за школой, конспекты, на руках документы. Прощай, Бологое! Привет, Сахарово! Поступлю ли туда? Во всяком случае, хочется поступить; да и делать больше нечего. Но надо кое-что подзубрить, поработать над собой, заставить себя работать. А делать всё это лень. «Не позволяй душе лениться…» – это, видимо, не для меня. Чаще всего я ленюсь. Я душу оставляю в покое, а она – меня. А иногда загоняем друг друга до пота. <…>
26.07
Дмитрово. Лучанское озеро. Костёр у лодочной станции – неделю назад.
Зарубка памяти. Надолго? До конца.
5.12
Опять тянет писать. О чём? – представляю. Как? – ничуть. Фантастика? – надоела. История? – плохо знаю. Даже то, что отчётливо чувствую сам, на листе выходит многословно, натянуто и ненатурально. Научиться бы, как у Чехова или Лемма, да вот, к несчастью, я плохой ученик, нерадивый.