Рокировка
Владимир Юринов
3. Денис. Коломна. Май 37-го.
Когда ты находишься в отпуске и на экране ожившего в три часа ночи коммуникатора видишь мрачное от тяжких дум, с абсолютно служебным выражением, лицо своего шефа, это обычно не предвещает ничего хорошего. Денис вздохнул и, выбравшись из-под одеяла, из-под тёплого Наташкиного бока (Наташка что-то пробормотала, но не проснулась), прошлёпал на кухню, прикрыв за собой обе двери, убрал на минимум звук и только после этого ответил на вызов.
– Всё спишь, Максимов! – произнёс шеф с такой интонацией, как будто застал Дениса дрыхнущим на боевом дежурстве.
– И вам доброй ночи, Сергей Рудольфович, – Денис постарался подпустить как можно больше яду в свой ответ.
Шеф, приподняв левую бровь, некоторое время с сомнением разглядывал Дениса, а потом всё же решил перейти к делу.
– Тут командировочка для тебя образовалась, Максимов, небольшая, но ответственная, на полгодика примерно, в одну тёплую страну, ты не против?
– Сергей Рудольфович! – взмолился Денис. – У меня ведь ещё отпуска восемь суток!
– Ну вот, по возвращению и догуляешь... Если жив будешь, – юмор у шефа был ещё тот. – Давай-давай, хватит бока пролёживать!
– К вам? К девяти? – насупился Денис.
– Ко мне, – подтвердил шеф. – Но лучше – к восьми... А ещё лучше – к семи... А вообще-то, знаешь, – шеф заговорщицки склонился к экрану, – давай прямо сейчас. А? Ты как?
– Сейчас – это навряд ли... – начал было Денис, но тут его что-то дёрнуло. Денис выглянул в окно – точно! – во дворе, грустно посвечивая подфарниками, тихо мок под моросящим дождём их дежурный «Енисей». Денис укоризненно повернулся к экрану.
– Не благодари, Максимов, не надо, – шеф откровенно веселился, – забота о подчинённых – это наш начальничий долг.
– Есть прибыть немедленно к вам в кабинет... гражданин начальник! – отчеканил Денис, поднеся экран коммуникатора прямо ко рту, и дал отбой.
– ...Вот, это то, что общеизвестно и доступно широкой, но недалёкой публике, – подытожил шеф свой короткий, но ёмкий рассказ о «Джи-Ай-Ти» и её создателе. – А теперь перейдём к закрытой информации. Вопросы на данном этапе есть?
Денис помотал головой.
– Хорошо, – шеф, мягко ступая, прошёлся по кабинету, потом вернулся к столу. – В поле зрения Интерпола Майер попал в 14-м году. В связи с исчезновением некоего Зигмунда Брандта... Брандт был тем самым нотариусом, который заверял в высшей степени странное завещание Ханса Альбрехта... Хотя Майер к тому времени уже вступил во владение своим законным наследством, в Цюрихе всё ещё продолжался вялотекущий судебный процесс, инспирированный адвокатами Альбрехтовского семейства... Они всё ещё надеялись отыскать какой-нибудь формальный повод, чтобы вернуть хоть часть столь неожиданно потерянных богатств, – шеф остановился и потёр указательным пальцем переносицу. – Так вот... Брандт исчез как раз накануне очередного судебного заседания, где он должен был выступить в качестве свидетеля. Брандт просто вышел из дома и не вернулся. У следствия не было никаких зацепок, но, как всегда, помог случай... Через несколько дней после исчезновения Брандта экстремисты взорвали в центре Цюриха офис какого-то банка. А одним из следователей по этому делу был тот же парень, что вёл и дело Брандта... Так вот, просматривая записи камер видеонаблюдения на улицах, примыкающих к банку, он узнал в добропорядочном господине, садящимся в авто, пропавшего нотариуса... Узнал он и водителя авто. Им был Майер.
– А Майер к тому времени уже жил в Копенгагене, – уточнил Денис.
– Верно, – шеф одобрительно посмотрел на Дениса. – Майера допросили, он сказал, что, действительно был в тот день в Цюрихе и действительно встречался с Брандтом, но, высадив того на одной из центральных улиц, больше его не видел... Ни доказать, ни опровергнуть показания Майера следствию не удалось, но как бы то ни было, Майер оказался последним человеком, видевшим Брандта живым.
– Ну и что? – вступился за Майера Денис.
– Действительно, ничего. Но, как говорится – звоночек прозвенел, – шеф сел за стол, надел очки и пододвинул к себе толстую папку. – А вот второй звоночек был уже посерьёзней, – он открыл папку и протянул Денису фотографию. – Это – Копенгаген, декабрь 2015-го. Снимались на фоне нового корпуса Майеровского института. В центре – Майер, – прокомментировал шеф, – слева от него – Йохим Грумман – его правая рука и верный помощник, они дружат ещё с университета... А вот справа – некто Джон Флэтчер – довольно известный в своё время физик и нейрокибернетик, приглашённый Майером в свой институт в том же 15-м году... Снимок сделан за два месяца до смерти Флэтчера... Автомобиль с телом Флэтчера был найден на дне озера. Следствие довольно быстро установило, что это была имитация автокатастрофы.
– Майер? – Денис внимательно вглядывался в фотографию.
– Да. И следствие доказало это абсолютно точно. Майер и Грумман.
– И что?
– Им обоим светило пожизненное, но… – шеф сделал паузу. – Вскрытие показало, что Флэтчер умер примерно за час до так называемой аварии. Обширный инсульт... Майер же и Грумман, у которых всё это произошло на глазах – прямо в лаборатории, испугавшись неведомо чего, пытались только неуклюже скрыть последствия, в чём в два голоса и признались следствию.
– Глупо, – сказал Денис.
– Глупо, – согласился шеф, – но неподсудно... Оба отделались только солидными штрафами... за ущерб, нанесённый окружающей среде. Дело даже не попало на страницы газет, тут – я думаю – Майеру пришлось изрядно раскошелиться... И это стало вторым звоночком.
– Был и третий?
– Был. И это уже непосредственно касается нас.
Шеф достал из папки очередную фотографию.
– Это – Борис Рудзутак. Восходящая, но так и не взошедшая звезда российской физики. Его работы по вакуум-энергетике в своё время наделали много шума. Его даже называли «Русским Дираком»... В позапрошлом году Рудзутак получил приглашение Майера в «Джи-Ай-Ти» и, естественно, им воспользовался...
– Почему – естественно?
– Слишком вкусные условия предлагает Майер приглашаемым... И тут дело даже не в деньгах. Он просто предоставляет учёным идеальные условия для самореализации... Так вот, Рудзутак получил лабораторию и начал цикл исследований. Специалисты говорят, что выбранное им направление работ было чрезвычайно перспективным...
– Но?..
– Именно – «но»! В июле прошлого года Рудзутак погиб в Гренландии в результате несчастного случая. Он выпал из кресла канатной дороги при подъёме на верхнюю площадку горнолыжной трассы курорта «Биг-Скай». Падение произошло с высоты порядка тридцати метров на лёд. Потерпевший получил травмы несовместимые с жизнью... У полиции вопросов не было. Вопросы возникли у нас... Вообще-то, первой шум подняла жена... э-э... вдова Рудзутака. Это она обнаружила, что обручальное кольцо у покойного надето на левую руку, хотя Рудзутак всю жизнь носил его на правой... Ну и, кроме того, логично было спросить – что покойника понесло на горнолыжную трассу, когда он отродясь на горных лыжах не стоял?.. Да и одет он был не для катания.