Кому ты так обязан
«В связи с этим, - писал начальник Штаба партизанского движения Калининской области С. Г. Соколов, - остро встал вопрос о том, чтобы вывести часть населения в советский тыл через линию фронта, спасти детей, помочь населению материально. С этой целью штабом партизанского движения в конце апреля и в первой половине мая 1944 года проводилась усиленная разведка прохода на большом участке линии фронта. Однако эти поиски не дали положительных результатов. Ни одна группа вследствие сложной обороны противника не могла перейти линию фронта и отыскать проходы…
В июне об этом было доложено Калининскому обкому партии, который вышел с ходатайством в ЦК ВКП (б) о спасении детей и раненых и об оказании помощи партизанским бригадам продовольствием. Вскоре в распоряжение штаба партизанского движения было выделено 35 самолетов, а также 50 тонн бензина».
За сутки Кулагину и его товарищам Петру Курочкину, Ивану Тутакову, Рустаму Лобженидзе, Виктору Козлову и другим приходилось совершать по нескольку вылетов. Ночи были короткие, в воздухе барражировали немецкие самолеты, и враг, быстро заметив оживление полетов советской транспортной авиации в партизанский край, принял меры.
Кулагин возвращался с детьми, когда перед линией фронта его самолет цепко «схватили» фашистские прожектористы. Ослепляющие лучи никак не хотели выпускать По-2. Кулагин взял вправо, снизился до минимальной высоты. Захлопали зенитки, но было уже поздно, летчик успел вывести самолет из сектора обстрела. Приземлившись, открыл кабину. Семеро исхудавших мальчиков и девочек с трудом спустились на землю, сгруппировались вместе.
- Дяденька летчик, а нам совсем не страшно было, - заявила веснушчатая девчушка. - Даже еще хочется покататься.
Николай едва сдержал слезы: настолько жалкий вид был у ребятишек. Но все же надо было радоваться, потому что и на этот раз ему повезло. Повезло и им, детям войны, которым предстояло теперь жить и учиться на свободной от врага земле.
Как-то, прилетев на партизанский аэродром, они с Козловым принимали очередную группу детей. Посадка была уже закончена, готовились запускать мотор. Вдруг к самолету Козлова подбежал мальчик лет десяти, взобрался на крыло.
- Возьмите и меня.
-Тебя как звать?
- Витя.
- Выходит, мы с тобой тезки, - улыбнулся летчик. - Придется взять тебя, тезка. - Взлетать, правда, будет трудно.
Взлетели. И прилетели без происшествий.
Спустя много лет после войны вспомнят об этом эпизоде Николай Тимофеевич Кулагин из Риги, заслуженный летчик СССР Виктор Васильевич Козлов из Москвы и Виктор Григорьевич Совершаев, работавший в Калининском управлении лесного хозяйства. Вспомнят на встрече летчиков и спасенных ими детей. Это его, Витю Совершаева, взял тогда в свой перегруженный самолет Козлов. В Сахарове, под Тверью, живет и еще одна участница тех событий, бывший командир женского партизанского отряда Татьяна Борисовна Киселева, осуществлявшая спасение детей наземным путем. Я знаю, ей есть, что рассказать о тех незабываемых днях…
…Узнав о переброске за линию фронта детей и раненых партизан, враг направил для борьбы с летчиками 13-го полка отряд из двух истребительных эскадрилий. В нее входили тяжелые двухмоторные истребители, оборудованные для ночных полетов. Был издан приказ командира 1-й эскадры 4-го флота военно-воздушных сил рейха генерала авиации Хюбе, перехваченный нашей разведкой:
«Наша цель - пресечь эти действия, не дать возможности русским летать как дома. Усилить подготовку летчиков для работы ночью. Организовать начало полетов примерно за час до рассвета с тем, чтобы перехватить русские самолеты на обратном пути. Усилить зенитными орудиями гарнизоны, находящиеся в зонах действия красной авиации, чтобы по всему маршруту создать ожесточенный и непрерывный огонь.
Легкий самолет, именуемый у нас «русской фанерой», приравнять к боевым истребителям, состоящим на вооружении Красной Армии. За каждую уничтоженную машину соответственно выплачивать летчикам денежное вознаграждение, представлять к орденам, содействовать в продвижении по службе».
И все-таки, несмотря ни на какие ухищрения и приказы врага, наши летчики с честью выполнили поставленную задачу. За период с 22 июня по 13 июля 1944 года были вывезены из тыла противника 1571 ребенок, 93 матери, 105 раненых партизан. Более 120 детей вывез летчик Н.Т. Кулагин…
Войну он закончил в Германии. Сбрасывал листовки над курляндской группировкой немцев, окруженной нашими войсками, был шеф-пилотом маршала И. С. Конева. А затем была долгая работа в мирном небе на отечественных и зарубежных авиалиниях. Будапешт, Берлин, Белград… Где только не пришлось побывать командиру белокрылого лайнера ТУ-134 Николаю Тимофеевичу Кулагину!. 39 лет отдал он авиации, освоив двенадцать типов самолетов и два типа вертолетов, пробыв в воздухе в общей сложности 27 тысяч часов.
Свою любовь к небу Кулагин передал сыновьям Владимиру и Александру, которые, закончив вузы, трудились рядом с отцом в Рижском управлении гражданской авиации.
Мы познакомились с Кулагиным летом 1985 года в Торопце, где проходил областной партизанский слет. Он взволнованно рассказывал о полетах в партизанский край, об операции «Дети», о боевых друзьях. Вспомнил и один трогательный эпизод. Было это в День Победы в 1977 году. Николай Тимофеевич только что вернулся домой из очередного международного рейса, когда в дверь позвонили. Открыв, он увидел молодую женщину с мальчиком. В руках у нее был букет цветов.
- Здравствуйте. Вы Николай Тимофеевич Кулагин?
- Да, я Кулагин...
- Это вам, - женщина протянула цветы.- Вы спасли мою маму, Веру Аркадьевну Акимову.
Выслушав тогда, в Торопце, его рассказ, я спросил, довелось ли ему хоть раз выстрелить на войне.
- Представь себе, нет, - сказал Кулагин. - Ни разу не доставал свой ТТ, не приходилось как-то.
А на груди у него были два ордена Отечественной войны, орден Красной Звезды, орден Славы третьей степени, множество медалей и среди них, как он сказал, самая дорогая - медаль «Партизану Отечественной войны».
Потом я на долгие годы непростительно для себя потерял след Кулагина. Написал нынче письмо, а ответа нет. Но вот недавно довелось беседовать с тверскими партизанами, побывавшими на Кургане дружбы в Беларуси, и они рассказали о своей встрече Н.Т. Кулагиным. Точнее, как таковой, встречи-то и не было. Николай Тимофеевич, не получивший по каким-то обстоятельствам, визу, стоял на противоположном берегу реки, на латвийской территории, и кричал:
- Мужики! Вы слышите?! Я с вами, мужики!!
Кричал и горько плакал.