Кому ты так обязан
По решению бюро РК ВКП (б) меня перевели на работу в пос. Пено, в редакцию «Ленинского ударника» в качестве инструктора райгазеты, где проработала с августа 1938 года по ноябрь 1938 года».
Из воспоминаний Ксении Прокофьевны Чайкиной, матери Лизы:
«Бедовая была девчонка, бойкая, в школе училась хорошо. Когда в возраст стала входить, гулянкой не интересовалась. Придет домой с книжкой и газетой. «Давай, - скажет, - матушка, почитаем». Раз, помню, прибегает в избу, веселая такая: « Я в комсомол записалась».
Из воспоминаний Анны Николаевны Волощук, подруги Лизы:
«С Лизой я познакомилась в августе 1930 года, и мы сразу подружились. Учитель наш, Постников Василий Иванович, поручил нам выявить неграмотное население в селах Залесье, Зароево, Руно и Битуха. Принесли мы ему списки неграмотных, получили буквари, тетради, карандаши и пошли к людям - грамоте учить… Как только создался колхоз, Лиза стала работать рядовой колхозницей. Решила создать комсомольское звено по выращиванию льна-долгунца. Девчата живо откликнулись на ее предложение. Это было первое комсомольское звено у нас в Залесье».
Из воспоминаний Василия Васильевича Шамарина, бывшего заведующего сельской школой в Пеновском районе:
«Помню, я был направлен в Наумовскую школу учителем и пионервожатым. Лиза в это время работала счетоводом колхоза. Всегда она была весела, жизнерадостна, любила сплясать, пела задорные частушки, уж в них-то доставалось тем, кто отлынивал от работы в колхозе. Когда Лиза стала избачем и секретарем комсомольской организации, я постоянно проводил политзанятия с комсомольцами при избе-читальне. Сама Лиза много читала политической и художественной литературы и старалась передать прочитанное людям».
Из воспоминаний Анастасии Николаевны Пискаревой, бывшего секретаря комсомольской организации при Пеновском поссовете:
«Помню, когда Лизу избирали секретарем райкома комсомола, во время голосования, во дворе началась гроза: за райкомовскими окнами сверкали молнии, грохотнул гром. Кто-то из комсомольцев пошутил:
- Ну, Лиза, быть тебе грозным секретарем.
Все, кто был рядом, засмеялись, а Лиза, тоже смеясь, ответила:
- Уж не страшнее этой грозы.
Ответить хорошо и к месту она умела».
Из воспоминаний Константина Александровича Фокина, в 1940-1943 годах первого секретаря Калининского обкома комсомола:
«Каждая встреча с Лизой убеждала меня в том, что пеновские комсомольцы не ошиблись в выборе секретаря. Она была не просто прекрасным человеком, способным, настойчивым в достижении цели. Она умела вести за собой комсомольцев, радость так, что своим энтузиазмом, своим отношением к делу заражала других»
Из переписки Лизы Чайкиной с Асей Морозовой:
«Здравствуй, Ася!
Ася, я решила тебе написать письмо, хотя от тебя не получала, не знаю, что с тобой, представить трудно.
Ася, сообщаю о себе. Живу по-прежнему, изменений в личной жизни, а также в работе не произошло. В настоящий момент нахожусь на территории своего района, так что до конца войны никуда не уеду. Если буду жива, то, надеюсь, безусловно, увидимся.
Ася немец находится на территории нашего района, уже заняты 5 сельсоветов и наш сельсовет. И моя родина. Родители остались в плену. Ася, твои вещи, а также и мои находятся с родителями, а они в настоящий момент находятся в лесу, от деревни 12 километров. Да, Ася, сегодня получила сведения, что деревня Руно уже осталась за нами, и, возможно, все будет в порядке. Немца сейчас крепко жмут с территории нашего района. Ася, не расстраивайся, о вещах, если будем живы, все будет хорошо… Разобьем врага, победа будет за нами, тогда наверстаем во всем.
18 августа 1941 год».
Из воспоминаний Алексея Викторовича Волконского, бывшего партизана:
«Лиза была неутомимой в создании партизанских баз, организации разведки. В большинстве боевых операций отряда она принимала непосредственное учение. Огромную работу проводила Лиза с бойцами Красной Армии, выходившими из окружения. Нужно было, соблюдая великую осторожность и конспирацию собрать их по деревням, морально поддержать, ободрить, вселить уверенность, что они непременно переберутся через линию фронта и снова вернутся в строй».
Из дневника Якова Ефимовича Шевелева, бывшего комиссара Пеновского партизанского отряда:
«23 ноября. В 9 часов утра вернулась с очередной разведки Кустов, Зайцев и Ларионов. Принесли страшную власть: Лизу расстреляли фашисты. В землянке наступило гробовое молчание, никому не хотелось верить, что она попалась в руки зверей. Вспомнилась мне Лиза, ее короткая, но яркая жизнь, как быстро росла она на работе… Вспомнилась мне Лиза, посиневшая, как и мы, от холода, когда мы сидели в засаде, ее недоуменный взгляд, когда мы упустили двух гадов - верховых - и ее удовлетворение после того, когда мы уничтожили верхового офицера. Вспомнилась мне ее улыбка и короткие фразы: «Замечательно и не страшно, а девчат мало берут на операции…».
Тогда же партизаны приняли решение уничтожить предателей. 25 ноября 1941 года полевой суд второй особой партизанской бригады вынес им приговор:
«Члены полевого суда рассмотрели в открытом судебном заседании дело по обвинению в предательстве и государственной измене граждан Колосова-отца, Колосова-сына и Кругловой. И., выразившееся в выдаче в руки гитлеровцев партизанки, секретаря подпольной организации райкома ВЛКСМ Елизаветы Ивановны Чайкиной, казненной гестаповцами после пыток и истязаний в поселке Пенно 22 ноября 1941 года. Установили, что Колосовы, узнав, что е.И. Чайкина находится на хуторе Красное Покатище, сообщили об этом гитлеровцам Круглова Ирина - без определенных занятий, на своей квартире держала притон, занималась развратной жизнью. Она опознала Чайкину и подтвердила, что Е.И. Чайкина была секретарем Пеновского райкома ВЛКСМ, а в настоящее время является патизанкой-активисткой. Суд нашел, что отец и сын Колосовы и Круглова, являясь государственными преступниками, изменившими делу Родины, были активными пособниками фашистского гестапо, выдавшими гитлеровцам советских активистов. Именем Союза Советских Социалистических Республик за измену Родине и предательство советских граждан, активистов, советско-партийных работников Пеновского района суд приговорил Колосовых и Круглову к высшей мере наказания - расстрелу. Решение суда обжалованию не подлежит. Поручить командованию Пеновского отряда привести приговор в исполнение». Это приговор привели в исполнение 3 декабря 1941 года С.Т. Ларионов, А.И. Буйцев, В.Ф. Балышев, Е.Ф. Королев…
Какую же гигантскую работу провели Ершов, сотрудница музея Клавдия Ивановна Степанова, учащиеся Пеновской средней школы, собрав эти и другие воспоминания о Лизе Чайкиной!
- Теперь я уже не могу жить без этого, - говорил Ершов.- Мне радостно это делать, потому что это нужно людям.
Смотрю книгу отзывов - своего рода визитную карточку музея. «Дорогие товарищи! Наш народ помнит, всегда будет чтить подвиги советских людей в Великую Отечественную войну. Мы всегда будем помнить подвиг Лизы Чайкиной. Спасибо вам за хороший рассказ». Обычая запись, если не считать, что ее сделал дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт Олег Григорьевич Макаров. Он побывал в Пено со своей семьей. Сюда приезжала молодежь из Болгарии, Перу, Кубы, других стран.
В день нашей встречи с Ершовым плановых экскурсий в доме-музее не было, но неслышно выходили через открытые двери заезжие туристы, местные мальчишки, офицер, приехавший в отпуск на родину… С интересом осматривали экспонаты, задавали вопросы. И Ершову ничего не оставалось, как взять указку и начать привычный рассказ, хотя он и обещал жене, что непременно вернется «через полчасика». Вместе с гостями Николай Васильевич переходил из одной комнату в другую:
- Посмотрите, насколько прост и скромен был ее быт….Это ее кровать, табурет… А сейчас вы услышите фонограмму с воспоминаниями матери Лизы…
Я знал уже, что после этого он поведет посетителей к воздвигнутому в честь подвига Лизы мемориальному комплексу, а потом покажет то самое место у старой водочки и скажет:
- Там ее расстреляли, на берегу.
Недавно я вновь побывал в доме-музее в поселке Пено и порадовался за то, что дело Николая Васильевича Ершова и его помощников успешно продолжают их преемники. Музей продолжает жить и воспитывать молодежь в духе любви к своему Отечеству и уважения к памяти предков.