Ощущение рода
Проблемы и дилеммы
Как профессиональный агрономом, он глубоко уважает науку, руководствуется ее рекомендациями. Но весной, когда отойдут снега, начинают журчать по оврагам ручьи, распускаются в лесу подснежники, и близится время сева, пробуждается в Николае Ивановиче голос крестьянских генов. Проезжая мимо поля, останавливает машину, берет горсть набирающей тепло землицы и «слушает» ее сердцем: готова ли она принять семена?
- Земля - дело серьезное. С нею надо на «Вы». Она не только кормит нас, одевает, обувает нас. Она - главный наш духовный воспитатель. Как русский человек испокон веку называл землю? Кормилицей. Матушкой. Он признавался ей в любви, верности. Воевал за нее, не щадя жизни. Знаешь, отчего страшно иной раз становится? Сколько у нас в сельской местности мест, где подрастают дети, не знающие, как колосится рожь, цветет лен, пахнет сено. Став взрослыми, они не умеют косить, доить корову, встать за плуг. Земля перестает править, воспитывать человека, и он отрывается от корней. Я много думаю об этом, и вот к какой мысли прихожу, - задумывается Попов. - Во все времена Россия побеждала врагов, опираясь, главным образом, на деревню. Лучший воин получался из крестьянина. Он легче переносил тяготы войны. Он обладал чувством врожденного коллективизма, не бросал товарища в беде. Мог быстро соорудить землянку, вырыть окоп. Мог отыскать пропитание в дикой природе. Спать на сырой земле и при сильном морозе. Совершать дальние пешие переходы. Именно крестьянин сыграл решающую роль в нашей победе и над Гитлером. Так вот, не за эту ль победу над врагом в 45-м крестьянина низводят сейчас?
Подобная мысль возникала и у меня, но думаю, основная причина дискриминационного отношения к крестьянину, что Николаю Ивановичу тоже ведомо, лежит глубже. Крестьянин от рождения - националист, поскольку крепко привязан к родной земле, к отчему крову. А при глобализации, которую наши либералы, подпевая Западу, считают необратимой, идет принижение всего национального. Литературы, образования, медицины... Часто ли слышим от руководителей страны слова «нация», «национальные интересы», «национальная гордость», «национальная культура»? Зато то и дело слышится: «глобальная экономика», «двадцатка», «восьмерка», «мировое сообщество». Зачем нам брататься с этим «сообществом», которое спит и видит, как погубить Россию?
- Не может быть оправданий унизительному положению, в котором находится село, - считает Попов. - Первейшая «болевая точка» - разница в цене на продукцию сельского хозяйства, с одной стороны, и на технику, горючее, удобрения, электроэнергию, с другой. Нигде в мире нет такой большой разницы. Летом складывалась абсурдная ситуация. Переработчик берет молоко по шесть-восемь рублей за литр. А себестоимость его - в полтора раза выше. На каждом литре теряли до пяти рублей. Что интересно, в магазине цена, как была примерно тридцать рублей за литр, так и осталась. Кто выиграл? Переработчик, торговец. Они сегодня правят бал, а не производитель. Поэтому многие слабые экономически хозяйства вынуждены отказываться от животноводства, забивать коров. А восстановить поголовье, ох, как трудно. Долгие годы уйдут на это. Может, вообще не удастся его восстановить. Конечно, можно получив кредит, временно заглушить проблему ценообразования. Но кредит - не та форма, которая нужна селянину в первую очередь. Важнее своевременно компенсировать разницу в ценах за счет государственной поддержки. Бюджетом области здесь не обойтись. Нужно кардинально решать проблему субсидирования производства молока в правительстве России.
И в мясном животноводстве ценовой фактор очень беспокоит крестьян. То, что в области реализуется «пилотный» проект, направленный на поддержку производителей мяса, - само по себе, неплохо. Власть, не без скрипа, но прислушалась к предложениям аграриев. Но проблема не только в недостаточном объеме производстве мяса. Сдавать его в области практически некуда. Закрыт Тверской мясокомбинат. Из более-менее крупных комбинатов в районах остался Вышневолоцкий. По этой причине мясо «уходит» за пределы тверского региона в Москву, Клин. Там обеспечивается нами занятость населения. Там остаются и налоговые поступления от реализации продукции. Этот «узел» надо как-то «развязывать»…
Немало «заморочек» и в полеводстве. Некогда Тверская область славилась льном. Самое крупное льняное поле в России было в «Мире», достигая 500 гектаров. Колхоз не утратил лидирующей позиции в возделывании «северного шелка», хотя занятые под ним площади несколько сократились. При существующей цене на льнотресту, даже регулярно получая федеральные и областные субсидии, что бывает, всегда, тверские крестьяне не имеют возможности полноценно работать с этой культурой.
- Как можно заниматься льноводством, если при урожайности 10-12 центнеров льноволокна с гектара, без применения ручного труда, оно, если бы не выплачивались субсидии, убыточно! - восклицает Николай Иванович. - Вспоминаю старые времена, когда за 10-15 дней до уборки льнозаводы брали кредиты и авансировали нас под будущий урожай. Субсидирование велось комбикормом, семенами, техникой…
- Подобная практика действует в Беларуси, - вспомнил я свои беседы с витебским аграрием Петром Гамзюком.
- Почему бы и нам ее не вернуть! Иначе придется забыть, что наша область была самой льноводческой в России. В разы надо увеличивать финансирование аграрной отрасли из бюджета государства. В разы! Ведь государственная поддержка на гектар сельхозугодий у нас в десятки раз меньше, чем в Евросоюзе. Всего один процент расходной части бюджета идет на село, а было 15-17 процентов. Что там говорить, если даже в маленькой Беларуси аграрный бюджет равен аграрному бюджету России, хотя пашни у них в 22 раза меньше. Зато молока и мяса на душу населения там производится больше, нежели в России, в три раза, картофеля - в шесть, зерна - в два раза. Продовольственную безопасность белорусы обеспечивают собственными силами, а наша страна закупает продуктов питания ежегодно на 40 миллиардов долларов.
Наши чиновники научились манипулировать символами. То и дело слышишь: «инновационная экономика», «умное производство», «информационное общество», «модернизация». Но слово к делу не пришьешь. Нужна конкретика, определенность. Что, где, когда, за какие деньги будет построено. Кто и за что персонально отвечает. Какие выводы сделаны из ошибок. Вернусь к забывшимся уже пожарам 2009 года. В преодолении их последствий власть в целом проявила себя с положительной стороны. Но что высветило бедствие? Недостатки принятых по инициативе власти Лесного и Земельного кодексов. Охранять леса некому. Штат лесников упразднен. Лесные массивы разворовываются. Тендеры на лесозаготовки выигрывают те, у кого больше денег - колхозам с ними тягаться не под силу. Пашня сплошь и рядом зарастает, в чем основная причина пожаров. Расцвела спекуляция землей.
И что? Вроде налицо горькие уроки, но конкретных шагов по оздоровлению лесного и земельного законодательства не предпринято. Лес как сдавался в аренду на сорок девять лет, так и сдается без контроля его вырубки и воспроизводства. Ответственность за использование земли не по назначению отсутствует. Бедный фермер, чтобы ему собрать выкупленные им земельные паи в единый контур, тратит если не годы, то многие месяцы. Колхоз наш, между прочим, на себе это испытал. Сегодня я еще больше уверен в том, что мы пошли, хотя и нелегким, канительным, но единственно верным путем. Около 50 владельцев паев решили выделиться самостоятельно. Мы им в этом помогли, теперь они сдают землю «Миру» в аренду. В целом же колхоз купил у колхозников около 75 процентов всех земельных паев, уплатив за это 10 миллионов рублей. Таким путем основная часть земли оказалась в собственности колхоза. Мы - ее полновластные хозяева. Это, как показало время, было сделано своевременно, ибо обнаружилось немало желающих прибрать земли «Мира» к рукам.
А другой вывод слудующий: у нас произошло смещение ценностей. В моей многодетной крестьянской семье повседневной пищей на столе была картошка. И ничего себе. Росли, учились, получали высшее образование, работали. Была огромная тяга к жизни, к знаниям, было постоянное движение вперед. Сейчас достаток выше, чем в годы моего детства и юности, у многих - коттеджи, автомашины, современная бытовая техника. А обратный результат этого очень печален. Произошло отчуждение людей друг от друга, ослабление коллективной воли к созиданию. Я убежден, что коммерциализация не должна носить повального характера, захватывая все отрасли и сферы жизни. Взять культуру, образование, медицину. Нельзя «делать» деньги на физическом и нравственном здоровье людей, на культуре. А еще никак нельзя нам отрываться от родной почвы. Да, модернизация необходима. Но она не должна строиться лишь на заимствованиях с Запада. Ездил я в Голландию перенимать опыт и пришел в удивление: «У них наши МТС действуют!». Поэтому меня коробит, когда порочат советское прошлое. Не все в нем было ладно. Но было много разумного - те же МТС.
По-моему, следует восстановить в районах систему управлений сельским хозяйством. Главы администраций сельских районов сегодня отвечают за культуру, спорт, медицину, народное образование, коммунальную сферу… Но не отвечают за производство и реализацию сельхозпродукции, и в целом не несут ответственности за работу сельхозпредприятий. Отделы, которые сегодня есть и подчиняются департаменту, находящемуся в Твери, надо подчинить главам администраций, сделав их отделами муниципальных образований. Естественно, с финансовым наполнением из областного и федерального бюджетов. Чем раньше мы это сделаем, тем лучше будет сельскому хозяйству.
Потому я и в депутаты выдвигаюсь, чтобы выносить эти проблемы на обсуждение, решать их. Если хоть малую часть удается решить, и то хорошо. В 2011 году субсидий из областного бюджета на молоко не было. Не раз выступал на эту тему в Законодательном собрании, обращался к губернатору. На 2012-й год субсидии запланировали…