Ощущение рода
Воздать должное подвигу комдива
Глядя на Горбачева, я ловлю себя на мысли: он чем-то похож на Яковлева с предвоенных фотографий. Такое же волевое лицо, решительный, сосредоточенный взгляд.
Родился Владимир Иванович в семье кадрового военного-авиатора (его отец Иван Борисович был награжден тремя орденами Красной Звезды) в 1948-м на территории ГДР. Работал учеником токаря на заводе в г. Славуте Хмельницкой области (Украина). Окончил Ейское военное высшее авиационное училище летчиков. О том, как проходил службу, свидетельствуют выдержки из характеристик:
«За время прохождения службы в в/ч 35432 с ноября 1972 г. по июль 1975 г. показал себя грамотным и дисциплинированным офицером…». «Достоин направления на учебу в КВВА им. Гагарина в 1979 году…». «Достоин выдвижения на должность начальника командного пункта соединения. 1980 г.». «Грамотой награждается капитан Горбачев Владимир Иванович за умелые и решительные действия по самолету-нарушителю государственной границы ГДР и понуждению его к посадке. Главнокомандующий группой советских войск в Германии генерал армии П. Лушев. 20 сентября 1985 г.»…
Распад СССР застал Владимира Ивановича в Казахстане, где он служил начальником 447-го Центра управления воздушным движением в Актюбинске. Уволившись уже из казахской армии, выбрал вместе с женой местом жительства в России Андреаполь - город с крепкими авиационными традициями. Здесь пришла к Горбачеву мысль заняться поиском следов своего дяди Михаила, пропавшего без вести в 1943 году. Пришел за советом в музей к его директору Валерию Викторовичу Линкевичу. Тот обрадовался: «Да вы, оказывается, наш человек!».
Владимир Иванович добыл немало сведений о судьбах экипажей советских самолетов, подбитых в годы войны в районе Андреаполя, а в последние годы обратился к судьбе комдива Д.Я. Яковлева, о котором долгие годы умалчивалось.
- Судебная реабилитация этого человека еще не означает полного восстановления справедливости, - рассуждал В.И. Горбачев. - Мы просто обязаны найти место погребения Яковлева и перезахоронить его, как он того заслуживает. Знаю, Лидия Павловна, недавно ушедшая из жизни, мечтала об этом. В 2006 году я встречался с нею в Ногинске-5, где она жила вместе с дочерью. Лидия Павловна тогда тепло сказала о своем муже: «Дима был хорошим человеком». Из ее рассказа мне запомнилось, как, отправляясь на фронт, Дмитрий Яковлевич снял с руки золотые часы, врученные ему за безупречную службу, и произнес: «Оставляю их тебе, дорогая, на память детям». Словно бы чувствовал, что домой больше не вернется. Сейчас эти часы хранятся у сына Анатолия Дмитриевича, проживающего в Харькове…
Я же думал о превратностях судьбы. Законы войны суровы. Их невозможно объективно оценить, ориентируясь на психологию мирного времени. Это правда: в экстремальных ситуациях страх перед неотвратимостью строгого наказания, вплоть до расстрела, заставлял человека мобилизоваться и действовать наперекор смертельной опасности. Но, с другой стороны, многое в нашей жизни зависит от стечения обстоятельств, которое может вознести человека на олимп славы или опустить в бездну небытия, сделать его героем или изменником, даже если таковым он, в сущности, не был. Такое бывало на войне нередко. Вспомнилось, какое потрясение испытал я, узнав о судьбе бывшего комбрига 1-й Калининской партизанской бригады Ф.В. Зылева. Имя его многие годы находилось под негласным запретом. Историческая справка 1-й бригады сообщает, что его «отозвали в советский тыл». Между тем он был расстрелян без суда и следствия в деревне Черепито Витебской области 1 ноября 1942 года «за невыполнение приказа корпуса». В книге Николая Никитенко «Партизанские комбриги: люди и судьбы» (Псков, 2010) читаю: «Сослуживцы комбрига считали такое решение слишком жестким. «Если бы я был в то время комиссаром, то не допустил бы такого самоуправства, - писал мне в 1996 году П.А. Новиков, раненый в леховском бою и выбывший в госпиталь. - Зылева надо помянуть добрым словом. Он был патриотом, а не предателем. Из истории его имя не выбросишь».
Не был изменником и Д.Я. Яковлев. Не столкнись Яковлев с Кузнецовым, не случилось бы никакого расстрела. И будучи командиром 17-й танковой бригады, он, возможно, стал бы генералом, Героем Советского Союза, а может, погиб бы смертью храбрых. Кто-то скажет: история не терпит сослагательного наклонения. Не буду с этим спорить. Однако, с другой стороны, история, по словам выдающегося историка В.О. Ключевского, «строгий надзиратель», и рано или поздно расставляет все по своим местам.
Надеюсь, пришло время, когда Родина должным образом почтит память своего верного сына, героя обороны Великих Лук Дмитрия Яковлевича Яковлева.
2011 г.