Поэзия

                              * * *
В кабинете уют. И настольная лампа горит.
Я листаю страницы далѐкого 42-го.
С пожелтевших уже, мне совсем незнакомых страниц,
Больно ранит меня, душу жжѐт, чуть не каждое слово.
Это дело отца. Здесь допросы, донос, клевета,
Показанья свидетелей и трибунал с приговором.
И на целую жизнь с рокового того октября
Всѐ семейство Тумановых было покрыто позором.
Чашу горькую лжи с клеветой мы испили до дна,
Но чудовищность их лишь сегодня я только узнала.
Поняла, что отцу ни за что предъявлялась вина,
Когда дело в его кабинете уютном читала.
Он учителем был и народу родному служил,
Просвещение нѐс дорогому лучанскому краю.
И не он враг народа, а тот, кто его погубил,
Имена этих страшных людей я сегодня читаю.
Дай вам Боже здоровья, кто верил в отца моего,
Кто замолвил в защиту его хоть единое слово,
Кто вернул, словно истину, честное имя его,
Смыл позорную грязь, чтоб людьми называли нас снова.
Я молю, чтоб потомки доносчиков и стукачей
Ни презренья, ни лжи, ни наветов вовек не встречали
И имѐн своих предков, сгубивших невинных людей,
Как позора их рода, вовеки веков не узнали.

(1994 г.)

<=

=>