Мера добра
– Ты давай, ложись, – сказал Олег. – Измаялась ведь.
– А ты?
– А я ещё посижу. Очухаюсь. Нет, правда!.. – он погладил жену по плечу. – Мне в травмопункте какого-то зелья вкололи, у меня теперь сна – ни в одном глазу. И пульс зашкаливает. Я сейчас всё равно не усну... Заодно Лёшку покараулю.
Жена внимательно посмотрела ему в лицо.
– Да всё нормально, – улыбнулся Олег. – Не переживай... Я тут чайку попью, почитаю и через часок приду... Лёшку ж уложить надо!
– Покормить тебя?
– Я сам, Надь... – он убрал прядку с лица супруги. – Ложись давай... А то с утра круги под глазами будут.
Она, зажмурясь, потёрлась щекой об его руку, потом опять тревожно отстранилась.
– Полинку завтра повезём?
– Да, – сказал Олег. – Скорее всего. По состоянию посмотрим... Сначала созвониться надо.
Надя кивнула.
– Ивану бы надо позвонить. Я ведь их там всех перебаламутила. Волнуются, наверное.
Олег посмотрел на часы.
– Поздно уже... Да и, с другой стороны, если логически рассуждать: раз больше не звонишь – значит, всё разрешилось.
Надя покачала головой:
– Ох уж... Логичные вы мои... Ладно... – она приподнялась на цыпочки и поцеловала мужа в щёку. – Только недолго.
– Хорошо.
Надя ушла в спальню, а Олег, проводив её взглядом, включил чайник и принялся за сооружение бутерброда...
Бутерброд вышел знатным – аппетитным на вид и основательным, как дредноут. «А ля Веретенников» – оценил его Олег. Бульдогообразное, с толстыми дрожащими щеками, лицо профессора замаячило перед ним. «Да... – подумал Олег. – Бедный профессор. Воистину – у каждого в шкафу есть свой скелет... А то и не один... Да! Кстати...» Вспомнив, он вышел в коридор, достал из чумазого, сиротливо приткнувшегося в углу, кейса синюю папку и, вернувшись на кухню, положил её на стол.
Щёлкнул чайник. Олег набухал себе большущую кружку, кинул туда ломтик лимона и всыпал четыре ложки сахара. Подумав, добавил пятую: «Глюкоза, государи мои, глюкоза!..» Потом он подтянул пониже лампу и одновременно прибрал в ней яркость – кухня погрузилась в уютный полумрак, а на столе образовался симпатичный круг света. Олег расположил в нём распечатку, кружку и бутерброд, потом, опять сходив в коридор, приволок оттуда пуфик – под больную ногу, – на этом приготовления были в целом закончены. Кряхтя, он умостился на стул и, осторожно расположив на пуфике ноющую конечность, наконец с наслаждением отхлебнул из кружки. Чай получился что надо: горячий, сладкий, и его было много.
Олег раскрыл распечатку, нашёл место, на котором остановился в прошлый раз, и, отхватив от дредноута пол кормы, жуя, принялся за чтение...
...« – Привет, Демьян! Как спалось?..
Демьян поднял голову. Рядом с ним стояла Роза – ещё один штатный работник «Амбассадора».
– Спасибо – хреново, – Демьян высунул из спальника кисть руки и, задрав голову, поскрёб небритый подбородок.
– То-то я смотрю – вид у тебя мутный.
Роза приходилась какой-то дальней родственницей Сурэну и работала в «Амбассадоре» посудомойкой и бухгалтером. В отличие от хитрого, себе на уме, Сурэна, Роза Демьяну нравилась. Была она открытой и работящей, воспитала без мужа двоих детей, но к жизни относилась со спокойным оптимизмом и даже с юмором. Была она и на редкость здоровым человеком. Во всяком случае, Демьян никаких патологий в её организме не видел. В его практике подобное случалось очень даже нечасто. Может быть, благодаря именно этому, а может, из-за особенностей своей восточной внешности, несмотря на свои «сильнозасорок» лет, была она красива – спокойной осенней красотой немолодой уже женщины. Роза была обладательницей второго комплекта ключей и приходила в «Амбассадор» рано, чтобы успеть перемыть оставшуюся с вечера посуду и подбить вчерашний баланс. С приходом к открытию заведения Сурэна, она сдавала ему отчёт и убегала на автобус – к двенадцати часам ей надо было быть в какой-то конторе, где она подрабатывала на полставки делопроизводителем. Четвёртым и последним сотрудником «Амбассадора» была официантка Анжела – глуповатая апатичная блондинка, обладавшая двумя – с точки зрения Сурэна – несомненными достоинствами: бюстом шестого размера и отдельной двухкомнатной квартирой на Богатырском проспекте, где она проживала вдвоём со своей малолетней дочкой...