На картах не значится
Капитан С. с трудом спустился по стремянке на родную орловскую бетонку и долго стоял, не зная, что ему делать и куда идти. Тёплый весенний ветерок шевелил его давно не чёсаные волосы. Пока он путешествовал, в Орловке наступила весна...
Потом его узнали сослуживцы.
У капитана С. оставалось ещё три недели отпуска. В далёком Ядрине его ждала семья. Но он никуда не полетел. Он отбил в Ядрин телеграмму и стал терпеливо ждать. А через месяц поехал встречать свою семью. В Хабаровск. Поездом.
ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ. СЮРРЕАЛИСТИЧЕСКАЯ
Жена штурмана эскадрильи майора Н. ждала ребёнка. Ситуация, в общем-то, рядовая, житейская. Ребёнок был ожидаемым, к тому же уже не первым в семье, отношения между супругами были хорошими, тёплыми, так что ничего не предвещало каких-нибудь проблем, а тем более глобальных потрясений. И тут майора Н. отправили в отпуск.
Отпуск в армии всегда сродни погодному явлению – он может быть желанным, он может быть нежеланным, но он всегда бывает неожиданным. Нет, конечно, ещё в ноябре месяце тщательно составляются, согласовываются и всеми возможными инстанциями утверждаются графики отпусков личного состава на следующий год, но графики эти исполняются – и то, надо сказать, в лучшем случае, – исключительно для первой партии отпускников, традиционно уходящих в отпуск с 25 декабря.
Отпуск для майора Н. был в тот момент крайне нежелателен. Его жена была на восьмом месяце. Тащить её куда-то через всю страну в таком положении было неразумным. Более того, к возможному сроку родов, когда мужу по всем житейским канонам надо было бы находиться рядом с женой, организовывать её отправку в роддом, во время родов сидеть дома с первым ребёнком, а после родов всячески помогать жене по хозяйству, так вот, аккурат к этому сроку его отпуск как раз уже должен был закончиться. Но делать было нечего – приказ есть приказ. Капитан Н. повздыхал-повздыхал и занялся домашними делами, до которых, за будничной служебной суетой, обычно не доходили руки.
И тут его посетила идея. Дело в том, что у майора Н. был друг. Лучший друг, с которым они жили в одном дворе, учились в одном классе, вместе поступили в лётное училище и вместе из этого училища успешно выпустились. И поехали служить они по выпуску тоже вместе – на Дальний Восток, но, к сожалению, попали на разные аэродромы: Н. – в Орловку, а его друг – в Елизово, на Камчатку. Не виделись друзья к тому времени уже лет пять.
И майор Н. решил навестить друга. Действительно, чего дома сидеть? Скукота ведь! Развлечений, кроме телевизора, никаких. Пойти толком опять же некуда – глушь, зима. Страстным охотником или рыбаком майор Н. тоже никогда не был. Да и домашние дела все переделались как-то на удивление быстро – вот ведь что значит, когда свободного времени вдоволь, когда служба не заедает! А тут возможность-то какая! В кои-то веки выпадет ещё такой случай! И обернуться туда-сюда можно быстро: ночь на поезде до Хабаровска, самолётом на Камчатку, два-три дня там – и сразу домой, обратно; итого, дней за пять можно вполне уложиться, ну, максимум за неделю.
Решение было принято. Майор Н. быстро собрал вещи, погладил жену по животу, поцеловал её в нос и уехал.
Вначале всё шло по плану – уже следующим вечером Н. сидел на квартире у своего камчатского друга и закусывал разбавленный спирт камчатской красной икрой. Сидели хорошо, говорили «за жизнь», вспоминали училище, школу, друзей. И тут выяснилось, что ещё один их общий друг детства, Серёга Т., служит тут же на Камчатке, причём служит совсем недалеко – в Вилючинске. Серёга, в отличие от них, после школы пошёл не в лётное, а в мореходку и, закончив оную, плавал, а точнее – конечно же! – ходил на атомной подводной лодке командиром какой-то там БЧ. Общего друга было решено навестить. Причём навестить немедленно! Не откладывая, понимаешь, в дальний ящик, не тяня кота за резину и ни в коем случае не размазывая кашу по столу! И они поехали в Вилючинск.
В Вилючинске у них тоже всё получилось – лодка оказалась на месте, Серёга был жив-здоров и даже не стоял ни в каком наряде. Друзья хорошо посидели дома у Серёги, а потом – в ресторане, в
аэропорту, в Петропавловске, куда они все вместе поехали провожать майора Н., улетающего – дай бог ей всяческого здоровья! – к своей беременной жене.
Однако улететь не получилось. Хабаровск не принимал. Глухо. И, похоже, в ближайшие дни принимать не собирался – на Приморье, цепляя юг Хабаровского края, выходил обширнейший циклон – остатки тайфуна «Дора», только что чуть не сравнявшего с уровнем моря многострадальную Японию. Соответственно, не принимал и Владивосток. Принимал Комсомольск-на-Амуре, но туда на две недели вперёд уже не было билетов. Майор Н. загрустил.
И тут Серёге пришла в голову гениальная мысль.
– Слушай! – сказал он, хлопая Н. по плечу. – Есть идея! Моя «хиросима» завтра снимается с якоря. Мы идём во Владик. В Большой Камень. В ремонт. Поехали с нами. А что? Через неделю будешь во Владике, а там – по «железке» – раз! – и дома. Всего-то и делов!
Майор Н. просиял. Дело начинало налаживаться. Да ещё как налаживаться! Мало того, что он, обманув погодные козни, ускользает с Камчатки, так ещё и прокатится на настоящей подводной лодке! На атомном подводном крейсере-ракетоносце! Ну, скажите, кто ни разу в жизни не мечтал о таком? Даже среди лётчиков. Но майор Н. был человеком опытным и прагматичным, он не первый год служил в армии и знал устав. Он поинтересовался – согласится ли командир ПЛ взять на борт пассажира. Ведь атомная подводная лодка не такси.
– Спокуха! – обнадёжил его Серёга. – Костян – мой лучший кореш! Он мне не откажет!..
И действительно, Костян не отказал. Наоборот, он приказал выделить «герою-лётчику» отдельную каюту и в первый же вечер плотно «побратался» с «авиацией», научив последнюю чокаться особым подводным способом: «по камушкам».
Трое суток майор Н. наслаждался положением «дорогого гостя». Он был обласкан, он был сыт и пьян и вдоволь «наелся» подводной экзотики, излазив в сопровождении Серёги атомную субмарину вдоль и поперёк.
А на четвёртый день случилось страшное. Вначале майор Н. услышал какие-то частые звонки, за которыми в подлодке последовала беготня и непонятная непосвящённому суета, а потом к нему в каюту вошёл посеревший Серёга и мёртвым голосом произнёс:
– Тебя вызывает командир.
Предчувствуя нехорошее, Н. в сопровождении Серёги проследовал в командирскую каюту. Командир поднял на него потемневшие глаза и, не предлагая сесть, медленно, разделяя речь на короткие предложения, сказал:
– Тебе, паря, не повезло. Нам всем тоже не повезло. Но тебе не повезло больше... Получен боевой приказ. Я вскрыл «конверт № 3». Мы идём к берегам США.
Внутри у майора Н. всё оборвалось. Он хотел что-то сказать, но командир жестом остановил его:
– Не надо. Не дёргайся. Ничего не поможет. Приказ есть приказ.
Потом он помолчал, тяжело вздохнул и продолжил:
– Послушай. Я всё продумал. Вариантов у тебя только два. Первый. Ты зачисляешься в экипаж и идёшь с нами к Америке. Ты ведь, насколько я понял, штурман?
– Штурман... – пролепетал Н. – Но я ведь...
– Неважно, – не дал ему договорить командир. – Штурман есть штурман. Курс ведь проложить сумеешь? Ну вот. А у меня как раз одного штурмана не хватает. Залёг, зараза, в госпиталь. С грыжей. А тебе какая хрен разница? Карты, они везде одинаковые...
– А второй вариант? – робко поинтересовался Н.
– Второй? – командир тяжело покачал не по годам седой головой. – Второй вариант хуже. Про второй вариант мне даже говорить не хочется... Второй вариант такой. Ты всё равно идёшь с нами в Америку, но уже в качестве арестанта. Как неизвестное лицо, тайно проникшее на боевой корабль. А по возвращению ещё и получаешь срок. Года два. За незаконный переход государственной границы...
«Вот скажи, куда мне было деваться? – спустя много лет «за рюмкой чая» жаловался мне на судьбу Н., и забытая тоска всплывала в его слезящихся глазах. – Куда?! Ведь подводная лодка же. Океан. Хрен куда сбежишь! Как в том анекдоте!.. А знаешь... – заговорщицки понижая голос и придвигаясь вплотную, открылся он мне. – Знаешь, чего я испугался тогда больше всего?.. «Конверта №3» я испугался! Понимаешь, я тогда подумал, что если есть «конверт № 3», значит, где-то есть и «конверты № 2 и № 1»! И кто его знает, может, после вскрытия этих конвертов меня вообще сразу расстреляют... А может даже, и четвертуют...»
И майор Н. согласился плыть в Америку. В штаб флота ушла шифровка.
Флотское командование, конечно, удивилось. Случай, сами понимаете, из ряда вон. Но приказ есть приказ. Лодка на боевом задании, и назад дороги нет. И флотское командование вступило в сношения с командованием авиационным.
В штабе ВВС тоже удивились. Может быть, даже больше, чем в штабе флота. Но опять же, приказ есть приказ. Деваться некуда. Затронуты государственные интересы, и назад действительно дороги нет. И в штабе ВВС подготовили соответствующий приказ.
Очень сильно удивился командир орловского полка, когда ему на стол лёг приказ, подписанный не кем-нибудь, а лично министром обороны, о переводе майора Н. из Военно-воздушных сил в состав Краснознамённого Тихоокеанского флота. Не всякий день и не всякий командир получает такие приказы.
Но сильнее всех, понятное дело, удивилась жена Н., которая, мало того, что на несколько месяцев потеряла родного мужа, так ещё и в одночасье из жены лётчика-истребителя, майора, превратилась в жену подводника, капитана третьего ранга.
Надо сказать, что новоиспечённый подводник со своими обязанностями вполне справился. Действительно, штурманские карты, они везде одинаковые. Что же касается некоторых особенностей и специфики подводного кораблевождения, то Н. освоил их по ходу дела, как говорится, в процессе боевой учёбы. Всё-таки он был неплохим штурманом.
А жена Н. родила. В свой срок и вполне благополучно. Девочку.