Мотовозик до Жукопы
Он шагнул на мох, костыль провалился, и человек неловко упал. Чертыхаясь, сел, вытянув ноги, не обращая внимания на намокшие сразу штаны. Достал нож и обрезал костыль, попытавшись использовать получившуюся палку в качестве опоры для рук. Палка проваливалась, цеплялась концами за сочную растительность, и приходилось, борясь с болью, вставать на колени, выдирать большие зеленые бороды мха, чтобы сделать следующий шаг. Тогда он выкинул остатки костыля и пополз так, опираясь на кисти рук с растопыренными пальцами.
Горизонт опустился, привычные ориентиры исчезли, воздух стал вязкий, густой и пахучий, как суп с излишком приправ. Чтобы попасть в другой мир, не нужно было лететь в космос к неведомым планетам – достаточно было опуститься на колени, стать ближе к земле. Вот, словно опавшие, на крохотном причудливо изогнутом стволике, распластались мелкие восковые листья реликтовой карликовой березы – свидетельницы нашествия ледников. Вот тянутся вверх по кочке к свету нитевидные побеги клюквы. Вот на мясистых опушенных листьях росянки – останки комаров. В этом мире тоже шла извечная борьба за жизнь, а возможно, и сама жизнь зародилась в болотах, зародилась и осталась, по каким-то причинам не решившись осваивать твердую землю. Такие места умеют скрывать свои тайны.
Человек полз, не оборачиваясь на покалечивший его лесистый остров. А там, на самом его краю, где начинаются зыбкие мхи, раскачивалась на упругой ветке сухой валежины любопытная сойка. Наклонив голову, она черным блестящим глазом глядела ему в след.
Пройденные сантиметры образовывали метры, никак не желавшие складываться в километры, которые было необходимо преодолеть человеку. Он медленно полз, настолько медленно, что всевозможным воздушным кровососам, не доставляло особого труда мучить его своими укусами.
Обползая мочажины, стараясь не задерживаться на зыбуне, человек пересекал болото, отделяющее его от привычного мира. Ориентируясь по солнцу, он настойчиво двигался к цели, не обращая внимания ни на саднившие руки, изрезанные тонкой осокой, ни на духоту, ни на тучи гнуса, преследовавшие его. Человек ощупывал руками мир, и этот мир казался ему на удивление однообразным.
Серая болотная гадюка мирно дремала, свернувшись на невысокой кочке, подставив украшенную темной извивающейся полоской спину ласковым лучам солнца. Что заставило ее выбрать для отдыха именно эту кочку, она не знала, да и не могла знать. Красавица змейка испытала настоящий шок, когда мокрая тяжелая лапа неведомого зверя вдавила ее в мох. В отчаянии, она укусила эту лапу один раз, затем другой и, как только удерживающая ее тяжесть ослабла, перепуганная до смерти болотная жительница бросилась наутек.
Почувствовав под рукой теплое, шершавое, извивающееся тело змеи, человек не смог вовремя отдернуть руку. Он даже не почувствовал укуса, настолько быстро и неожиданно все произошло. Завалившись на бок, он стал рассматривать ладонь и понял, что получил порцию яда, лишь тогда, когда увидел между пальцами маленькие проколы на коже. Человек попытался выдавить яд, но выдавил лишь маленькую капельку крови, которая тут же свернулась. Злобно плюнув в сторону скрывшейся гадюки, он посмотрел на солнце и пополз дальше. Минут через тридцать кисть начала опухать, затем краснота распространилась на предплечье. Кожа потемнела, залоснилась. Человек заспешил, заторопился – нужно было добраться до людей как можно быстрее.
Проделав большую часть своего пути, раскаленное светило стало клониться к закату. Человека тошнило, кружилась голова, рука потеряла чувствительность. Несмотря на жару, на лбу выступи капельки холодной испарины. Все тело болело, мышцы налились тяжестью, появилась одышка и какое-то безразличие ко всему происходящему. Он решил прилечь, передохнуть хоть несколько минут, расслабившись на мягком покрывале, сотканном из живых растений. Пристроив голову на торфяную кочку, он закрыл глаза и провалился в темноту.