Крысолов
ЕРЕСЬ
Рома. Наследие Святого Петра – Би́терра. То́лозское графство
Aprilis – Julius, indiction duodecim, MCCIX A.D.
Благородным графам, баронам и прочим подданым королевства Франции.
Не нам попрекать людей в их слабостях человеческих, но разве не для того посылают садовника в сад, дабы он его зарастания тернием не допускал? Разве не для того же посылает Святая Церковь в сад Господень садовников своих, дабы они, полезные побеги от вредных отличая, лелеяли первые и обрезали вторые? Они отправляются туда со словом святым апостольским, дабы больных здоровыми сделать, а заблудших на путь истинный вывести, дабы в винограднике Господа нашего Саваофа полезное размножение от вредного отличать и дабы отвадить от него лисиц, виноград пожрать пытающихся.
Но слово истины во все времена подвергало опасностям несущих его и хоть, несомненно, победу Спасителя предвещало, но и доныне многими горестями чревато им, ибо сказано: «вот, Я посылаю к вам пророков и мудрых, и книжников; и вы иных убьёте и распнёте, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город».
И вот новая горькая весть всю нашу Церковь в траур повергла. Святой памяти брат наш Петр Кастроновский, монах и священник, человек, несомненно, высочайшей доблести и превосходных качеств, был нами послан, дабы мир и веру святую проповедовать, в Толозскую провинцию, ересью катарской поражённую так же, как парша иной виноградник поражает. Верный заветам апостольским, нёс он заблудшим слово Христово, справедливо полагая, что не окрик строгий, но лишь доверительная беседа учителя с учеником успеху обучения всемерно способствует. Человек искрений и многознающий, всегда готовый к точному ответу, человек веры, истинный католик, знаток права и превосходный оратор, он достиг многого, чем навлёк на себя гнев слуги дьявола, графа Толозского, покровителя еретиков, который за многие прегрешения великие, в том числе и за нечестивые действия в отношении Бога и Церкви, неоднократно Церковью попрекался и в итоге от лона её отлучён был. Этот хитрый оборотень, ловкач и проныра, раскаявшимся неоднократно притворялся, ненависть свою умело скрывая, но вынашивая планы коварные мести людям святым, слово Божье несущим, и тем сильнее его ненависть была, чем больше попрёков от Святой Церкви он получал. И вот, пригласил он посланника Престола Апостольского в свою виллу близ обители Святого Эгидия, обещая, что все его требования в этот раз полное удовлетворение получат.
Но когда они на вилле вышеупомянутого графа встретились, граф этот от всех своих прежних, им сделанных, обещаний отрёкся и приглашённых гостей своих с виллы выгнал и, более того, публично угрожая расправой и смертью, да послужит сие доказательством намерений при расследовании случившегося. Когда же безумию яростному уже вот-вот суждено было случится, стараниями детей наших любимых – настоятеля обители Святого Эгидия и городского консула, и некоторых добрых горожан – легат наш оттуда выведен был и в сопровождении охраны вооружённой до переправы через Родан довезён, где благополучно заночевал. И там же оказались некие госпитальеры из тех же земель графских, которые, как потом оказалось, графом за ними вслед были отправлены.
И на следующее утро, после мессы, отслуженной, по его разумению, с безобидными солдатами Христа, когда уже переправа через реку была готова, один из вышеназванных приспешников сатаны пронзил его мечом – его, личного посланника Викария Христа, ничего не подозревающего; поражённый злобным убийцей, он последовал за самим Христом-учителем и за первомученником Стефаном, своему палачу молвя: «Зла на тебя не держу, ибо отхожу в лучший мир...» И в благочестии и терпении те слова несколько раз повторил. Затем, так пронзённый, принесённый в жертву, он, окружённый спутниками своими верными, которые обещали ему и клялись дело его благое продолжить, после многих молитв, счастливый во Христе, наконец почил...
Ежели зерно пшеничное не упадет в землю и не умрёт, оно так и останется одиноким зерном; но ежели оно умрёт, то принесёт плодов изрядно. Посему, надеясь, что смерть сия оплодотворит множество плодов, в лоне Церкви Христовой взращиваемых, не сомневаясь, что виновные, на человека святого меч поднявшие, души свои навсегда сгубили, и помня, что кровь сия была пролита именно на вашей земле, мы обращаемся к вам, к тому братству святому, к которому и была обращена проповедь убиенного, того, кто с терпением бесконечным приобщить вас к Богу стремился.
Мы призываем всех в Святом Духе праведных, всех, в ком посеянное слово мира и веры всходы свои дало, во имя укрепления святой католической веры нашей объединиться, дабы наконец с усердием и старанием заразу еретическую, к нам проникшую, навсегда искоренить. А всех, кто ересь катарскую исповедует, всех убийц и слуг их, и приспешников, и тех, кто к советам и к услугам их прибегает, и тех, кто скрывает их знания тайные, и тех, кто защищает их и им потворствует, мы, вооружившись поддержкой Бога Отца и Сына и Святого Духа, а также авторитетом благословенных апостолов Петра и Паула, от нашей Святой Церкви отлучаем, и всем их епархиям и приходам анафемствуем, и запрещаем им все отправления церковные и звон колоколов, и возжигание свечей по воскресным и праздничным дням до тех пор, пока они, придя к Престолу Апостольскому, покаяние и полное удовлетворение нам не принесут; и все запрещения сии до окончания официального следствия сохранены будут.
Пусть те, в ком есть истинная вера и усердие, дабы оправдать кровь праведных, с земли непрестанно к небесам взывающую, обратят взор свой гневный на смутьянов и ниспровергателей святынь и с именем Господа на устах возмездие должное им воздадут, пусть восстанут они против всех неправедных, против всех прегрешений против мира и истины, ежечасно ими совершаемых, дабы души их для Бога спасти, дабы привести их к покаянию, для их спасения достаточному, ибо для Господа нашего Бога приемлемо лишь раскаяние искреннее и исповедь истинная. Надо сделать так, чтобы никто впредь тело Церкви Христовой раздирать не смел, чтобы никто не смел разрушать то, что мы трудами великими созидаем; и не только злонравность языков пресекая всячески, но и тех, кто, руки свои к горлу Церкви протягивая, на устои её посягает и извращает учение её, во спасение их же душ, уничтожая беспощадно.
Итак, вперёд, воины Христовы! Вперёд, славное Христово ополчение! Когда вы слышите вселенский крик скорби Святой Церкви, вас воспламеняет благочестивое рвение отмстить за столь великое оскорбление, в лицо вашему Богу дерзко брошенное. Помните же, что вы отречётесь от Создателя, ежели на крик этот не отзовётесь. Разумеется, Его могущество не иссякнет от того, что вы служение Ему обременительным для вас посчитаете, но ведь это для вас есть случай Ему послужить. Каждый, каким бы грешником великим он ни был, мук адских избежать сможет, ежели с еретиками-катарами в земли Толозские воевать отправится! Церковь в тех краях безутешна, в печали и скорби погружена, вера там исчезла, а мир умер; еретическая же зараза и бешенство воинствующее всё большую силу набирают, и ладья нашей Святой Церкви в этой новой и ужасной буре полное крушение потерпит, ежели ей защита могущественная оказана не будет.
А значит, с Божьей помощью и при покровительстве всех Святых Отцов вам надлежит против всех тех, кто истинную Божью веру не исповедует, едино выступить, ибо борьба с ересью есть не удел избранных, но общее дело всех, кто завету святому верен. И всех тех, кто, крест на себя возложив, себя крепкой святой клятвой свяжет, мы с сего момента берём под своё благословение апостольское и от других клятв верности освобождаем, и не только преследовать оного человека, но и покушаться на землю его и на движимое и недвижимое имущество его строжайше запрещаем.
Тех же, кто в ереси пребывает, особенно графа Толозского и подданых его, мы вне закона церковного ставим, ибо души их нечестием запятнаны; посему уместно и похвально будет выступить против сих мятежников, чьи руки против всех предерзко восстали. И да будет позволено всякому истинному католику не только с графом Толозским воевать лично, но также занимать и удерживать земли его, пока мудрость нового владетеля не очистит их от ереси так, чтобы они благополучно от неё освободились и, в полном согласии с истинными ценностями веры нашей, Господу нашему в святости и в праведности служили.
Поскольку истинно то, что не смерти тела как таковой бояться следует, но лишь погибели тела и души в аду, мы, веруя и надеясь на того, кто, от страха смерти избавившись и умерев, на третий день воскрес, на Сына Божьего, убеждены, что смерть брата нашего возлюбленного Петра, легата Престола Апостольского, его последователям не только страх не внушит, но лишь к истинной вере христианской их любовь усилит; его пример в том, что смерть подобная ведёт к жизни вечной, а значит, отдать жизнь свою, ежели сие необходимо, следует лишь в такой же славной борьбе и только за то, чтобы Христос в душах людских не умер.
Дано в Латеране, VI иды Марта, год нашего понтификата одиннадцатый.
Аббату Цистерцианскому Арнольду от Апостольского Престола.
Мы получили твоё любезное послание, в котором ты выражаешь нам преданность свою и извещаешь нас о том, что с Божьей помощью отправляешься в Толозскую провинцию, дабы утешить клир, чьи страдания умножает постигший их страшный удар, связанный с убиением брата Петра Кастроновского, да будет свята его память. Мы хвалим твою неизменную надёжность и преданность Господу, но при этом предостерегаем и всячески наставляем – не стать ещё одной жертвой убийц, да будут тела их и души низвергнуты в ад. Воистину, смерть человека Божьего есть продолжение его служения и её не следует бояться, но лишь пламенно любить, ибо ею покупается блаженство вечное, а стало быть, жизнь, в этом служении славном отданная, если к тому необходимость возникает, не напрасно отдаётся.
Теперь же мы с благоволением внимание твоё на то обращаем, что Престол Апостольский полномочия твои в указанной провинции письменно подтверждает, а действовать тебе там надлежит вместе с братом нашим почтенным Наварром, новым епископом Консеранским. Действуя едино, служите Богу, обеспокоенности наши, связанные с угрозами, для нашей Церкви Святой возникшими, мудро и последовательно удовлетворяя.
В соответствии с изложенным в письме твоём, мы предоставим тебе всё необходимое для того, чтобы ты в соответствии с любыми непредвиденными обстоятельствами и угрозами мог действовать, на помощь нашу опираясь, с учётом того, что еретики, возможно, до скончания века не сгинут, но ни нам, ни тебе из-за этого оставлять стараний своих не должно.
Дано в Латеране, VI иды Марта, год нашего понтификата одиннадцатый.
– Ваше Святейшество, прибыл аббат А́рнольд, из Франции.
– Арнольд?! Ну наконец-то! Зови! Зови скорее! Нет, подожди!.. Вот что, Юлий, проводи аббата в мой новый кабинет... Да, и прикажи подать туда вина! И сыра с хлебом!.. И холодного мяса!..
Аббат Арнольд оказался невысок ростом, но крепок и широк в плечах. И рыж! Медно рыж – вот уж чего никак нельзя было ожидать от урождённого каталонца! Правда, годы давали о себе знать – аббат был ровесником понтифекса, – и седина, проступившая в волосах монаха, несколько приглушила торжественное сияние меди, но тем не менее благородное золотистое каре, обрамляющее его обширную, обсыпанную веснушками тонзуру, живо напоминало изящную драгоценную корону. Всё это Иннокентий подробно разглядел, пока аббат, опустившись на колено, целовал папский перстень.
– Рад! Рад видеть тебя, брат Арнольд! – папа осенил поднявшегося на ноги аббата крестным знаменьем и приглашающе указал на забранный витражными стёклами эркер, где уютно расположились два кресла и низкий, чёрного африканского дерева, столик на резных фигурных ножках. – Проходи. Проходи, садись. Как дорога?
– Благодарю вас, святой отец, с Божьей помощью... О Господи! – аббат замер перед обширным, во все три стены и высоким, почти от пола до потолка, витражом. – Святые угодники! Красота-то какая! Это... Это же Петр и Паул?!
– Верно, они, – папа, улыбаясь, остановился рядом, он был явно доволен произведённым эффектом.
– А это... Разумеется, святое семейство. – Арнольд молитвенно сложил руки.
– И вход в Хиерусалим, – папа указал на правое окно.
– Изумительно! – аббат восторженно покачал головой. – Ничего подобного никогда прежде не видел!
– Огромных денег стоило. Просто огромных, – со сдержанной гордостью похвалился понтифекс. – Из Венетии доставили. Совсем недавно. Как раз перед Пепельной средой установку закончили.
– Восхитительно!.. Восхитительно!.. – бормотал аббат, поворачиваясь то к одному, то к другому витражу.
<= =>