Кому ты так обязан
Обучали ребят основательно: конструкция различных мин, топография, материальная часть оружия. В конце апреля 1942 года были сформированы группы по пять-семь человек, а в начале мая подрывники прибыли в район Торопца, откуда до линии фронта было рукой подать. Для ребят наступили суровые, полные опасностей будни. Группе, куда зачислили Геннадия, отвели для диверсий участок железной дороги Насва - Новосокольники. Возглавил группу Степан Степанович Казак. С ним Зайцев подружился еще в Москве. Этот человек прошел школу борьбы в панской Польше. В польской тюрьме Казаку выбили зубы, сломали пальцы на руках, вырвали из головы волосы. В свои неполные тридцать лет он выглядел почти стариком.
После выполнения первого задания Геннадий стал вести дневник боевых действий группы. «Если что, подорвусь гранатой, немцам не достанется», - успокоил он Казака.
Вот и теперь, лежа на нарах в землянке, он, проверив, на месте ли граната, в который уж раз перелистывал странички записной книжки:
«13 июня. Пасмурный день, изредка накрапывает дождь. Готовились к выходу на задание. После обеда Казак, Владимир Петушков, Василий Паршонок, я и наш проводник Бойков отправились минировать дорогу… К полотну подошли незаметно. Вместе с Казаком ставим мину - остальные в дозоре. Закончили минировать - стали отходить. Только прошли с километр, как вдруг услышали шум приближающегося состава. Скорость движения небольшая. Неужели чувствуют? Вдруг взрыв. Слышен лязг колес и шипение паровоза. Открылась сначала одиночная, а затем групповая стрельба из винтовок по кустарнику. Потом даже стал бить миномет. Но нас там уже не было. Вечером того же дня Леша Бойков пошел в разведку к месту взрыва. На мину наскочил эшелон в составе 30 платформ с орудиями, автомашинами и несколько вагонов с боеприпасами. Вся техника оказалась под откосом».
«15 июня. Вновь отправились на задание. В штабе разведроты дали четырех бойцов еще. На этот раз взяли уже 11 килограммов тола. Минировать полотно решили между деревней Сенцово и железнодорожной будкой. К полотну добрались и заминировали благополучно. Зашли в деревню Гамаево к дедам и остались наблюдать. Всю ночь поезда не ходили, и только на рассвете на горизонте появился дымок. Шли минуты тревожного ожидания. Казак забрался для наблюдения на березу. Наконец, взрыв. Вагоны ломались. Это произошло в шесть часов утра. Проводник Леша Бойков, не медля ни минуты, на своем удалом коне помчался сообщить в разведроту о происшедшем. Оттуда дали знать по рации в штаб группировки войск. Вскоре прилетели два штурмовика».
«22 июня 1942 года в сопровождении бойцов из отряда Мартынова мы направились к железной дороге. Мины установили на расстоянии полукилометра друг от друга: одну - с выводом в рабочее состояние между 10 и 11 часами дня, другую - для действия сразу: прогиб рельса на 5-6 миллиметров и - взрыв.
Спрятавшись в укрытии, мы с нетерпением ожидали утра. Бронепоезд появился на рассвете. На этот раз впереди его шла дрезина, на которой были установлены два скорострельных пулемета. Прогиб рельса дрезиной был достаточный, и она взлетела в воздух».
- Слышишь? - толкнул Зайцева в бок Клеменченок.
Рядом с землянкой негромко разговаривали. Геннадий схватил гранату. Затаив дыхание, друзья ждали, что будет дальше, но голоса постепенно удалились и заглохли. Кто же это был? Дед Филат и его дочь приходили к ним вчера - это наверняка не они. Каково было разочарование, когда, придя в Замошье, Зайцев с Клеменченком узнали, что это были хлопцы из отряда Ахременкова.
В середине марта 1943 года партизаны из отряда «Буря» снова пришли в плетневский лес. Тогда-то и встретились залечившие раны Зайцев с Клеменченком со своими боевыми товарищами, считавшими их обоих погибшими в бою у партизанского госпиталя. Как раз в это время образовался новый отряд «За Родину». Геннадия назначили в нем инструктором подрывного дела, избрали секретарем комсомольской организации. Позже он становится заместителем комиссара 6-й партизанской бригады по комсомолу и членом подпольного бюро Невельского райкома ВЛКСМ.
Много раз интересовался Зайцев то в одном, то в другом отряде судьбой Вари Воронковой. Сведения были противоречивые: погибла в перестрелке у лесного госпиталя, умерла от сыпного тифа. Неизвестность долго мучила Геннадия Михайловича и в мирное время. Впрочем, до мирного времени еще предстояло дожить.
…Накануне 25-летия комсомола молодежь бригады решила отметить юбилей новыми ударами по врагу. Совместно с командованием 6-й и 21-й партизанских бригад бюро подпольного райкома комсомола разработало план боевых действий. 11 июля 1943 года группа подрывников во главе с Василием Паршонком взорвала эшелон врага у станции Клясницы. Было разбито двенадцать вагонов, уничтожено более пятисот фашистов. 8 августа отряд «За Родину» подорвал на большаке три вражеских автомашины - убито более тридцати гитлеровцев. 20-21 августа на железной дороге Невель-Полоцк взорвано два эшелона с боеприпасами и боевой техников… Каждый день пополнялся список ратных дел бригады, в которой воевал Зайцев. За мужество и героизм. Геннадия наградили медалями «За отвагу», «Партизану Отечественной войны» I степени, грамотой Центрального Комитета комсомола.
…После войны, где бы ни работал Зайцев, его никогда не покидало желание побывать в местах партизанской юности. В 1958 году он написал письмо в Невельский райисполком с просьбой сообщить, как сложилась дальнейшая судьба жителей Замошья. Пришел ответ: этой деревни больше не существует. Три года спустя, окончив учебу в Московском лесотехническом институте, Геннадий Михайлович разыскал в столице бывшего комиссара партизанской бригады Николая Ивановича Макарова. Тот знал адрес Сергея Клеменченка. Зайцев приехал к Клеменченку в Невель, вместе они навестили деда Филата, который теперь жил в деревне Погорелое.
- Геня? - дрогнуло лицо старика, на глазах его навернулись слезы.- А я тебя всегда помнил. Верил, что приедешь…
Филат Андреевич рассказал, что его дочь Шура живет в Ленинграде, а Варя Воронькова, по словам старика, воевала в одном из партизанских отрядов в Белоруссии и погибла в неравном бою под Полоцком летом 1943 года. Но нет! Не погибла отважный партизанский фельдшер Варя Воронкова! Узнал об этом Геннадий Михайлович при весьма любопытных обстоятельствах.
В 1967 году, работая председателем Нелидовского райисполкома, он опубликовал в местной газете партизанские воспоминания, в которых упоминалась и Варя Воронкова, родившаяся, как ему было известно, в Нелидовском районе.
Шло заседание райисполкома, объявили перерыв. Геннадий Михайлович вышел из зала заседаний и увидел… Варю. Годы, конечно, не пощадили ее, но это была она - та, кому Зайцев и многие другие партизаны были обязаны жизнью. Не начни она тогда, в лесу, стрелять по врагу, немцам наверняка удалось бы уничтожить всех раненых.
- Здравствуйте, прочитала вот и пришла, - растерянно сказала она. - Не хочется, чтобы считали погибшей. Помните меня?
- Здравствуй, Варя…, - он тоже растерялся, но лишь на мгновение. - Я помню! Все, все помню!! - воскликнул Зайцев, и они, плача, надолго застыли в крепких объятиях.
Драматически сложилась судьба Вари. В том бою с карателями ей удалось вырваться из окружения. Попала в один из белорусских партизанских отрядов под Полоцком. Там, спасая больных тифом партизан, заболела сама и оказалась в лесном госпитале. Госпиталь обнаружили каратели и уничтожили большинство раненых. Находившаяся без сознания Варя, оказалась в плену. После выздоровления немцы направили ее в Германию, под Гамбург. Довелось испытать Варе Воронковой нечеловеческий труд и горечь унижения в фашистском концлагере сполна. Но она твердо знала: наши победят, надо выжить. И выжила. Через много лет после войны получила заслуженные награды.
Еще более трагичной оказалась судьба Степана Степановича Казака. В июне 1944 года, всего за месяц до прихода Красной Армии, он погиб при разгроме немецкого гарнизона в Кудеверском районе.
Послевоенная судьба Геннадия Михайловича Зайцева была связана в основном с лесом. Был он директором ряда леспромхозов, двенадцать лет работал начальником управления лесного хозяйства Калининского облисполкома. Многое сделал для развития лесного хозяйства и лесопромышленных предприятий, за что удостоился орденов Трудового Красного Знамени и «Знак Почета», звания заслуженного лесовода республики. Когда подошел пенсионный возраст, возглавил Калининскую производственную лабораторию Центра НОТ и управления производством Минлесхоза РСФСР. Под руководством Геннадия Михайловича группа лесоводов области разработала и внедрила технологии производства семян хвойных древесных пород в специализированных комплексах. Этот труд оценен Государственной премией СССР.
Зайцев активно участвовал в подготовке партизанских слетов, поездок по местам партизанской славы, вел большую работу с молодежью, делясь воспоминаниями о пережитом. Разве такое забудется? О войне постоянно напоминали почти сорок осколков от разрывной пули, оставшихся в раненой ноге, а еще та записная книжечка, которую он носил с собой во вражеском тылу. Помнится, однажды я попросил у него эту книжечку с пожелтевшими страничками, исписанными, где карандашом, а где чернилами. На первой же страничке прочел эпиграф: «В наших руках судьба Отечества, свобода и счастье нашего народа и всего человечества».
Подумалось: юноши огненной, незабываемой поры, такие как Геннадий Зайцев, сколь много сделано вами для Отечества! И сколь обязаны мы вам, уже ушедшим из жизни (Геннадия Михайловича тоже нет в живых), за великую Победу. Вот только удержим ли мы ее? Окажемся ли достойными вашего подвига?