Ощущение рода
«Толя Быков был отрадой»
Коллега Быкова по районной газете «Ленинское знамя» Светлана Михайловна Соколова так описывает его приход в редакцию:
- Приняли Толю на место блистательного Олега Цукура, которого перевели на должность ответственного секретаря. Тогда многие в редакции сомневались: пойдет ли дело у молодого фотокорреспондента. Тем более, на месте Олега, который, как говорится, был любимцем публики. Общительным, веселым, остроумным. В Калининском районе знали его едва ли не в каждой деревне, всегда радовались его приезду. Толя же производил впечатление человека сдержанного, даже аскетичного. Но первые же его снимки рассеяли все сомнения.
Работал он серьезно, вдумчиво. Помимо снимков к планируемым материалам, всегда находил какие-то интересные темы.Помню, чтобы сделать панорамную фотографию строящейся птицефабрики, не побоялся залезть на водонапорную башню. Снимок получился отличным, но в газете не появился. Цензор снял его прямо с полосы. Панорамные снимки в ту пору публиковать запрещалось. Фотокорреспондентом А. Быков проработал до 1975 года. За это время сменилось несколько ответственных секретарей газеты. Ушел в газету «Калининская неделя» Олег Цукур. На секретарском месте после него долго никто не приживался. Предложили попробовать мне, и я прижилась. А Анатолия Быкова назначили заведовать отделом писем.
Тогда в «Ленинском знамени» работали очень способные журналисты. Но люди творческие, как известно, не всегда бывают дисциплинированными и обязательными. Так вот, Толя Быков был отрадой ответственного секретаря. Все запланированные по его отделу материалы сдавал в срок. Практически они не нуждались в правке, были написаны грамотно, обстоятельно, логично…
Примерно в ту же пору, к которой относятся воспоминания С. Соколовой, я, приобретя опыт руководства районной газетой в Нелидове, был назначен редактором областной молодежной газеты «Смена». У нас с Анатолием появилась возможность встречаться чаще, наши редакции располагались рядом. Был период, когда у меня возникло желание пригласить Анатолия в «молодежку», но жизнь распорядилась по-иному: ушел на пенсию редактор «Ленинского знамени», В.И. Кустов, его сменил В.И. Пикуленко, бывший до этого его замом, а на место зама перевели Быкова. Вживаться в коллектив ему не требовалось. А вот столкнуться с суровыми нравами властных коридоров пришлось почти сразу же.
- В 1982 году умерла машинистка нашей редакции Ирина Константиновна Зима, - рассказывает Светлана Соколова. - Она была не только высококлассной машинисткой, это была душа редакции. У меня и сомнения не было, что надо дать некролог в газете с ее фотографией. Редактор тогда то ли болел, то ли был в отпуске, номер подписывал Быков. В день выхода газеты с некрологом поднялся страшный шум в райкоме партии. Быкова вызвали к первому секретарю, который дал ему строгий втык за то, что опубликовали некролог на беспартийного человека, не поставив об этом в известность партийный орган. Быкова спасло от наказания только то, что он не редактор и опыт замства у него еще небольшой…
Кураторы были разные
В те годы Калининской областью командовал приехавший с Сахалина П.А. Леонов. Он сменил на этом посту оставившего добрый след Николая Гавриловича Корыткова. При новом «первом» в обкоме расцвели ярчайшим цветом самодурство, угодничество. Перед глазами картинка. Утро, к зданию обкома подъезжает черная «Волга». К машине суетливо подбегает один из лизоблюдов. Изогнувшись коромыслом, он угодливо открывает дверь автомобиля, из которого вылезает вальяжный, с лоснящимся, гладким лицом, руководитель области.
Выходки Леонова стали пищей для зубоскалов и сочинителей анекдотов. Люди буквально тряслись от страха, идя на собеседование к первому, не зная, что и в какой момент он может «отчубучить». А первый любил подкидывать вопросы типа «сколько дней корова» в охоте?» и рассказывать скабрезные истории, от которых даже у видавших виды мужчин краснели уши. Многих из тех, кто не укладывался в параметры лизоблюдства, снимали с работы, «таскали на ковер» для устройства разносов. Удостоиться ярлыка «гнусного мерзавца» или «провокатора» от первого лица и расплодившихся его прихлебателей было дважды два. Я тоже не избежал подобной участи.
Гвоздили меня за помещение в газете фотографии Эдиты Пьехи, которую Леонов посчитал «буржуазной певицей». За публикацию снимка с могилы Анны Керн - ее первый секретарь охарактеризовал непечатным словом на буку «б». За упоминание крамольного тогда названия «рок-ансамбль»… Как-то один из аппаратчиков, выслуживаясь перед «первым», когда тот посещал Калининскую атомную электростанцию, прилюдно заявил мне: «Тебя, Кириллов, надо бить кувалдой по голове». Я не отмолчался, пожелал ему приберечь «кувалду» для себя. От моей неслыханной наглости аппаратчик выпучил глаза. Я думал, что дни мои на посту редактора «Смены» сочтены. Мести не последовало. Позже я понял, почему: кресло под Леоновым шаталось.
Анатолий Быков тоже не избежал произвола. Первый раз это произошло, когда бюро обкома КПСС утвердило его редактором «Ленинского знамени» (В.И. Пикуленко ушел на пенсию).
- Мы все очень этому радовались - ждали перемен, более творческой обстановки в редакции, - вспоминает С. Соколова. - Но не прошло и двух недель со дня утверждения Быкова редактором, как вдруг узнаем, что это решение бюро обкома КПСС аннулировано. Что? Как? Почему?Никаких объяснений на этот счет нет. Быков, очень ранимый человек, переживал страшно. От переживаний он серьезно заболел, лег в больницу. У нас еще и зама не было. Меня эта должность ни в коей мере не привлекала - партийный отдел не моя стихия. Но газету пришлось подписывать мне, как и.о. редактора. В редакции решили, что мне надо пойти в райком партии и узнать, в чем причина такого скоропалительного решения? Пошла к секретарю райкома по идеологии Будаевой. Спрашиваю, в чем дело? И она мне говорит, что первый секретарь обкома П.А. Леонов очень недоволен, как куце газета «Ленинское знамя» дала отчет с областного совещания по работе хозрасчетных механизированных звеньев.
Я говорю Будаевой: так ведь редактора районной газеты на это совещание не пригласили, и мы перепечатали отчет из областной газеты «Калининская правда» - разумеется, с сокращениями, поскольку объем у нас меньше в два раза. Секретарь РК очень удивилась, узнав, что Быкова на том совещании не было, и пообещала довести эту информацию до вышестоящего начальства. Слово она сдержала, и партийная машина закрутилась в обратном направлении.
Было принято решение отменить предыдущее решение и оставить в силе первое. Так Быков, не сходя с больничной койки, снова стал нашим редактором. Но эта история очень подорвала его здоровье. Мне кажется, что он до конца так и не оправился от пережитого. И здесь дело не в карьерном росте - он к этому относился спокойно, дело в несправедливости, в унижении человеческого достоинства…
Хотя, конечно, в обкоме работали разные люди. Было среди них и немало достойных, порядочных, знающих свое дело, как говорится, «от» и «до». Отделом пропаганды и агитации обкома КПСС заведовал, как и при Н.Г. Корыткове, бывший редактор газеты «Смена» Николай Николаевич Калашников. Его заместителем был Александр Евдокимович Смирнов, бывший редактор бологовской районной газеты и первый заместитель редактора «Калининской правды» - меж собой журналистская братия уважительно называла его Евдокимычем. Они запросто приходили в редакции, зная газетную «кухню», психологию журналистских коллективов, давали редакторам дельные советы, пытались защитить нас от непредсказуемого гнева «первого».
При «управляемой демократии», когда резко упал интеллектуальный и нравственный ценза власти, а журналистика перестала быть интеллигентной профессией, о таких кураторах приходится только мечтать. Да, они не были всесильными людьми, действовали в рамках возможного, но и это иногда очень дорогого стоило.