И тут взорвался мир...
отцу-командиру. Чтоб было кому, в случае чего, в жилетку поплакаться...
– Ну да, – сказал Путягин, – полк без замполита, что деревня без дурака.
– Ну вот, видишь, – улыбнулся Алексей, – начинаешь соображать.
– И всё равно несправедливо!.. – подумав, сообщил начбой. – Я тебя по званию старше, так? Значит, в пищевой цепочке выше стою...
Алексей рассмеялся, чуть не расплескав свой чай:
– Иваныч!.. Блин!.. Убил! Пищевая цепочка... Ну давай, я булочку съем, а ты – меня! Лена!.. – крикнул он в кухню. – Принеси ты, за-ради Христа, Сергею Иванычу ещё одну булочку! А то мне что-то боязно!..
Из кухни выглянула улыбающаяся Лена:
– Принести, Сергей Иванович?
– Нет, не надо. Спасибо, Лен... Подожди! – словно очнувшись, показательно удивился Путягин. – А чего это ты – замполит, а Христа поминаешь? Что-то это, знаешь ли... Верующий?! – вдруг с напором спросил он.
– Нет...
– Слава богу!
Они пару секунд ещё смотрели друг на друга, а потом расхохотались уже в два голоса.
В столовую заглянул Воронин и подозрительно уставился на веселящуюся за столом парочку:
– Чего это вы тут так заходитесь? Ленка в чай что-нибудь подсыпала?
– Да вот, – отдуваясь, пояснил Алексей. – Сергей Иваныч на старости лет решил каннибализмом заняться. Пайки лётной, понимаешь, ему не хватает, так он...
– Не боись! – шумно прихлёбывая чай и зверски вращая глазами, заверил его Путягин. – Замполитов не ем. Вредно для здоровья...
– Детский сад! – вздохнул Воронин. – Младшая группа... Слушайте, каннибалы, вы Ратманиса моего не видели?
– Так он сразу после тебя и ушёл, – сказал Алексей. – Уже минут десять как...
– Где ж его черти носят?! – Воронин в сердцах почесал в затылке.
– Что там с Дегтярём, Юра? – поинтересовался Алексей.
– Да с Дегтярём-то всё нормально! – отмахнулся Воронин. – Оцепление1 уже заканчивает полосу прочёсывать.
– А с полётами как?
– Запусков пока не дают. Всех из самолётов высадили. Сказали – «готовность два»2, до команды... Третий вылет мы теперь по-любому не успеем.
– Опять Ватрушеву плановую переделывать, – усмехнулся Алексей. – Иди обрадуй его.
– Обрадую... Ёлы-палы! Куда ж этот Ратманис задевался?!.. – Воронин был явно чем-то расстроен.
– Что, опять что-нибудь начудил? – Путягин тщательно намазал верхушку яйца горчицей и, некоторое время полюбовавшись ею, с удовольствием откусил.
– Опять... – Воронин снова вздохнул. – Перегрузка на посадке – два и один.
Алексей присвистнул:
– А углы3?..
– Тринадцать и девять.
– Одну десятую до «предпосылки»4 не дотянул, – прокомментировал Путягин. – Но всё равно, Юрик, готовься – командир не потерпит лётчиков первой гвардейской, бьющих на посадке ни в чём не повинный самолёт об планету. Считай, что дыня уже зреет...
– Наливается, – подтвердил Алексей, – Большая такая, круглая. С шершавой корочкой...
– Да ладно вам! – Воронину было не до шуток.
– Ты его на втором этаже поищи, – посоветовал Путягин. – Помнится, этот недостойный сын латышского народа топтался вокруг бильярда, пока Зародов из меня кукен-квакен делал. Причём болел этот паразит явно не за меня, а за своего бывшего комэска...
– Ну, я ему покажу бильярд!.. – Воронин, не дослушав начбоя, ринулся по коридору.
– Иди, капеллан, – кивнул Алексею Путягин. – Сейчас там прольётся кровь. Это ведь как раз по твоей части – предотвращать смертоубийства.
– Ничего, – хладнокровно парировал Алексей, – небольшое кровопускание ещё никому не вредило... А уж Ратманису – так тем более. Так что без меня обойдутся...
– Ну, не хочешь, как хочешь, – Путягин отправил в рот остатки яйца и принялся за булочку. – Моё дело – предупредить... Кстати! – начбой вдруг перестал жевать и, как будто что-то вспомнив, поверх стакана вприщур поглядел на Алексея. – А пойдём-ка, замполит, я тебя на бильярде поимею. А то что-то давно я замполитов не петрушил! А они тут, понимаешь, от рук совсем отбились. По две порции жрут. Пойдём, я тебя на ноль помножу...
– Ой-ой-ой!.. – с максимально возможным ехидством в голосе отозвался Алексей. – А кто это в прошлый раз бился лысиной о паркет и в бессильной злобе грыз свой кий? Уж не ты ли, Иваныч? Сколько я тогда тебя сделал? Восемь – три, кажется?..
– Восемь – пять, – быстро поправил начбой. – Это я тогда не в форме был. А нынче я с Зародовым потренировался, так что уделаю я тебя нынче, как бог черепаху!
– А пойдём! – согласился Алексей. – Я, конечно, как Зародов, стол киём опрокидывать не умею, но кукен от квакена как-нибудь отличу. Пойдём. Два шара форы тебя устроят?
– Форы! – фыркнул Путятин. – Без форы! Нынче я порву тебя, как Тузик грелку!
– Ну-ну... – с сомнением покачал головой Алексей. – Нашему бы теляти...
– Спорим?! – начбой выбросил над столом руку. – На сто отжиманий?.. Сделаю из тебя ростбиф! Шашлык на палочке!..
– Азартен ты, Парамоша... – Алексей, улыбнувшись, пожал протянутую руку. – Пойдём. Всё равно с полётами пока одни непонятки. Пока то, пока сё... Пойдём, погремим шарами... Вот только чай допью... – он поболтал ложечкой в стакане, отложил её в сторону и, прищурив глаз, стал наблюдать, как в центре чайного водоворота одинокая чаинка борется с обступающими её со всех сторон мелкими искрящимися пузырьками...
__________________________________________________________________________________
1. Оцепление – стартовый наряд; имеет в своих обязанностях в том числе и прочёсывание ВПП на предмет очистки её от посторонних предметов.
2. «Готовность два» – степень боевой готовности – самолёты полностью подготовлены к вылету, лётный состав находится вблизи, в специально предназначенном для этого помещении.
3. Углы – углы атаки.
4. «Предпосылка» – предпосылка к лётному происшествию – нештатная (аварийная) ситуация или превышение лётчиком установленных предельных ограничений при пилотировании самолёта.