"Война глазами очевидцев"
Дубкова Устинья Васильевна.
1917 года рождения.
Устинья Васильевна родилась в год, когда в России свершилась Революция. И как-бы не умалчивали сейчас этот исторический факт и не критиковали, что правильно, а что нет, но Революция была, смена власти произошла. В это переломное время и пришлось ей расти. Тётя Устья (так все у нас в колхозе её называют), была глубоко верующем человеком. Поэтому, все, что ей преподносила судьба, за её долгую жизнь, она принимала как должное. И не роптала на судьбу. В их многодетной семье она была не первая, и не последняя. А всего в семье Васильевых было 10 детей.
Жили тогда на хуторе, который назывался Полашкиным хутором. Жили очень бедно, хотя и держали своё хозяйство. В школу она не ходила, а их, наверное, и не было, как она думает, а может из-за того, что надо было нянчить младших ребятишек, её не отдали учиться. Вот сколько себя помнит, всегда была в работе: дома присмотреть за детьми, «справить» хозяйство, огород. Нанимали в няньки в другие семьи, пасла свой и чужой скот. Была очень трудолюбивая и исполнительная, поэтому просили что-то сделать её многие.
Перед войной, в 1939 году, старшая сестра забрала её к себе под Ленинград, в посёлок Ижора, где жила уже с семьёй. Определила её к кому-то в няньки. Хозяева были неплохие, она жила у них нянчила двоих детей, кормили и ещё платили какие-то деньги. Там она обучилась немного грамоте, научилась писать, считать. Через некоторое время муж сестры «выправил» ей документы и она устроилась работать, с помощью зятя, в трамвайное депо. Первое время работала уборщицей, а потом её определили контролёром. Там она познакомилась с водителем и вышла замуж. Он воевал на финской войне и был отставным лейтенантом. Они с мужем переехали жить в сам Ленинград, где сняли квартиру. Жили очень хорошо, муж был очень внимательный, у него была тоже большая семья, все жили в Ленинграде. Счастливая жизнь была не долгой, грянула война. Мужа сразу же забрали в ополчение. И наступили чёрные дни войны. Сколько выпало ей испытаний, сколько перенесла горя невозможно описать. Даже сейчас, когда прошло столько лет, ничего не ушло из памяти. Голод, холод, блокадный Ленинград, потеря близких, постоянные бомбёжки - всё это тётя Устья видела своими глазами. Судьба её берегла, только с горечью говорит она, не знаю зачем.
Вспоминает, как приехав на конечную остановку, люди вышли, потом и они с водителем, только стали заходить в здание и в их трамвай попала бомба. Помнит страшный взрыв, летят осколки, всё в дыму, а она летит на землю и рядом водитель. Бомбёжки были постоянными, по ночам ходили дежурить на крыши домов. Помнит, чёрные заклеенные окна. Вообще город был неузнаваем. А самое страшное, когда началась холодная и голодная зима 42 года. В начале зимы её муж приехал за новобранцами, они повидались, он поехал на завод, где его уже ждали, чтобы отправляться на место пребывания, но попали под бомбёжку и он погиб. Устинья Васильевна сама ездила за ним на место гибели, там было очень много погибших, среди мёртвых людей она отыскала дорогого ей человека. Годы жизни с первым мужем хотя и были недолгими, но оказались в её жизни самыми счастливыми. Погиб он под Ижорой и хоронила она его здесь же на кладбище. После его гибели она переехала жить к его родственникам. Решили, что собравшись все вместе, легче переживут это страшное время. Давались скудные пайки, почти совсем не было воды, страшный холод. Соорудили какую-то печурку, сидели в дыму. Но всё-таки судьба не пощадила, родственники начали пухнуть от голода, она была беспомощна что-либо сделать. Вначале умер свёкор, потом свекровь. Месяца через два после них, ушли из жизни и сестра с братом по линии мужа. Всех их пришлось хоронить тёте Устье. Откуда брались силы, она не может понять. Когда она осталась одна, жить стало совсем невозможно, уже плохо различала день это или ночь, как будто бы время остановилось. Все были в таком же состоянии, измождённые, худые.
В один из таких дней, придя на смену, она пришла к разбомблённому депо. Не осталось ничего, многие погибли. Работу, в блокадное время, найти было невозможно, и она поехала к сестре в Ижору. Под Ижорой стояли наши войска, немцы бомбили постоянно. Ели что придётся. Бомба попала в хлев, где стояла корова, они сняли шкуру, и этого мяса им хватило надолго, делились с другими людьми. Вспоминает: «Если подорвался конь, люди бежали со всех сторон, и в считаные минуты, рискуя жизнью, разносили по домам». Это, конечно, ужасное зрелище, но казалось в порядке вещей. Видно так предначертано судьбой, но они с сестрой и с племянницей пережили и выжили в этом страшном аду. Когда сняли блокаду, легче не стало, и они решили податься в деревню. Думалось, что в деревне посытнее, тем более это было уже весной. И вот из Ленинграда она с сестрой, племянницей 5-ти лет и ещё одним земляком пошли в деревню пешком. Изнурённые голодом, холодом, постоянными бомбёжками отправились в такой дальний путь. Какими дорогами они шли, одному богу известно, спрашивали дорогу покороче. Иногда пускали переночевать люди, а большинство в лесу или в заброшенных домах. Там где они проходили, везде была разруха.