Мера добра
– Ну хорошо... – Олег задумался. – Собственно, тогда остаётся ещё только один эпизод...
...Когда Олег учился уже в выпускном классе, новым завучем в их школу был назначен невысокий плотный, с густой шапкой чёрных кучерявых волос, средних лет еврей – Леонид Рафаилович Рядович. Он стал вести в Олеговом классе обществоведение и буквально с первых же уроков по непостижимой для Олега причине люто его – Олега – невзлюбил. Чувствительный и эмоциональный Олег тут же ответил ему тем же. Неравное противостояние завуча и ученика закончилось только по выпуску Олега из школы: Олег «увековечил память» о зловредном завуче едкой «Лёнинианой» в выпускной стенгазете, а Рядович отплатил ему годовой тройкой по обществоведению, кстати единственной в Олеговом аттестате...
– И вы больше не встречались? – спросил Веретенников.
– Нет... На первую встречу выпускников я не попал, а следующей осенью Рядович скоропостижно скончался прямо в своём кабинете... Инфаркт.
– Сколько ему было?
– Кажется, сорок четыре.
– Так... – Веретенников оторвался от блокнота. – С этим эпизодом – ясно. Что-нибудь ещё?
– ...Пожалуй... что нет... – Олег старательно ворошил память. – А нет! Стойте! Было же вот совсем недавно!.. Хотя...
– Что? – Веретенников выжидательно наклонил голову набок.
– Нет... Я не знаю, что с ним стало потом.
– С кем? – поинтересовался Веретенников.
– Да с этим автоинспектором... Как его?.. Филиппенко, кажется...
– А что случилось?
– У меня как раз жена рожала, – начал излагать Олег. – Дочку. Младшую нашу – Полинку... Я просидел с ней в больнице до шести вечера – всё ещё было ничего, и уехал домой. А буквально через час мне позвонили и сказали, чтобы я летел пулей... что, мол, началось. Ну, я и полетел... А тут – этот... – Олег запнулся и стал подбирать эпитеты, чтобы в цветах и красках, но без матов описать «этого», но тут в прихожей «запел» оставленный им в кармане куртки коммуникатор.
– Извините, – поднялся из кресла Олег. – Это – жена.
– Олег, буквально в двух словах!
– Ну что... – остановился у порога комнаты Олег. – Тормознул. Придрался. Я, конечно, на взводе – первое-то у жены было кесарево... А он решил, что я пьяный. Отправил на освидетельствование... Короче, на роды я опоздал.
– И вы его возненавидели?
– Я его и сейчас ненавижу, – уже из коридора отозвался Олег.
Он извлёк из кармана куртки коммуникатор:
– Да, Надюш...
– Олег! – Надя явно была сильно взволнована; где-то в пределах слышимости заходилась плачем Полинка. – Олег! Полинке плохо! Я «скорую» вызвала...
Олег добрался до дома, когда «скорая» уже уехала. В квартире пахло марганцовкой. Посреди детской, на полу, стоял пустой пластиковый таз. Полинка, приоткрыв ротик, спала в своей кроватке. Сон был беспокойный – малышка то и дело принималась двигать ножками, пухлые кулачки её, лежащие поверх одеяла, были крепко сжаты, мокрые волосики налипли на потный лоб.
– ...Они сказали: обыкновенное отравление, – стоя за спиной Олега тихо и устало рассказывала Надя. – Промыли желудок... Поставили клизму. Бедный ребёнок... Она ведь совсем не понимала, что с ней делают. Такого натерпелась...
– Ничего, – шёпотом успокоил Олег жену, – теперь уже всё хорошо. Поспит и забудет... Что же она всё-таки съела?
– Ума не приложу, – Надя покачала головой. – Я уже всё перебрала. Всё свежее.
– А детское питание?
– По срокам годности – всё нормально... Хотя, конечно... – Надя махнула рукой. – Могли подсунуть всё, что угодно.
– А может, на полу что нашла? – предположил Олег.
– Ой, я уже не знаю... – Надя положила подбородок Олегу сзади на плечо. – Слушай, меня до сих пор всю трясёт.
– Ты бы прилегла, – Олег повернулся к жене и взял её за запястья.
Надя прислонилась к нему.
– Валерьянки выпить, что ли?
– Лучше коньячку, – предложил Олег.
– Ну да! – Надя потёрлась носом о его свитер. – Жену споить хочешь?
– Нет, я серьёзно, – Олег обнял супругу. – Стресс надо снимать. Это я тебе как врач советую... – он погладил жену по спине. – А где Лёшка?
– Слушай, я про него совсем забыла, – Надя отстранилась. – Он тут всё под ногами путался. А я на него цыкнула...
Лёшку они нашли в дальней комнате. Он сидел, забившись в угол кровати, прижимая к груди своего любимого плюшевого зайца.
– Лёшенька, ты что тут один? – присаживаясь на край кровати, спросила Надя.
Лёшка широко распахнул на неё мокрые карие глазищи со слипшимися ресницами:
– Она умлёт?!
– Кто?! Полинка?!.. – Надя аж задохнулась от неожиданности. – Господи! Конечно нет!.. Ты что, испугался?
– Она не умрёт, – твёрдо сказал Олег, он подошёл к кровати и, наклонившись, взял Лёшку вместе с зайцем на руки. – Она чуть-чуть заболела. Но она поспит, и всё пройдёт.
– Власи её вылесили? – доверчиво обнимая его за шею, спросил Лёшка. – Насовсем?
– Насовсем, – успокоил его Олег.
– ...Я кусать хотю, – поставил его в известность сын.
– Ну вот, – обрадовался Олег. – Это уже – слова мужчины.
– Я сейчас, – озаботилась Надя. – Что-нибудь приготовлю...
Олег сделал останавливающий жест рукой.
– Полежи... Мы сами управимся. Правда, Ляксей?
– Плавда! – Лёшка завозился у него на руках.
Олег спустил сына на пол.
– На! – Лёшка положил зайца маме на колени. – Пусть он с тобой... А то он всего боится!.. – он взял Олега за руку. – Пойдём! Посклебём по сусекам.
Надя крепко обняла зайца и жалобно улыбнулась...
– Мама, ну я же просил – не таскать ничего тяжёлого! – Олег отобрал у матери сумки и чмокнул её в подставленную, мокрую от дождя, щёку.
– Действительно, Екатерина Юрьевна, зачем всё это? – Надя, вытирая руки о фартук, вышла из кухни. – У нас же всё есть.
– Ну не могла же я приехать к своим внукам без гостинцев... Спасибо, сына.
Екатерина Юрьевна отдала Олегу плащ и, подойдя к невестке, ласково поцеловала её.
– Здравствуй, Наденька... Как маленькая?
– Сегодня уже нормально – успокоила Надя. – Всю ночь проспала... Зато вчера! Только под утро угомонилась... Хорошо – воскресенье, мы с Олегом хоть днём чуть-чуть прикорнули.
Из детской, щурясь на свет, появился заспанный Лёшка.
– Пливет, баба Катя! Масынку пливезла?
– Ну вот! – всплеснула руками Надя. – Кто о чём, а Лёшка – о машинках... Тебе их уже ставить некуда!
– Ах, ты, мой сладкий!.. – «Баба Катя» присела перед Лёшкой, расцеловала его в щёки и прижала к себе. – Привезла. Зелёную, военную.
– Военную – это холосо!.. – одобрил Лёшка. – Только ты мне, бабуль, следусий лаз сколую помось пливези... С мигалкой.
– Алексей!.. – укорил сына Олег. – Ну разве можно попрошайничать?