Повод стать сильным
– К сожалению, дорогие гости, я сейчас очень ограничен во времени, и вскоре вас оставлю, – предупредил он. – Ничего не поделаешь – служба! Но вечером мы непременно наверстаем упущенное!.. Я приказал истопить баню, поэтому время до вечера, я надеюсь, пролетит для вас незаметно... А сейчас, достопочтенный Сисифос, я хочу выпить за тебя! За мудреца, отринувшего радости жизни и предпочетшего служение великой Софии всем мирским соблазнам! За мужественного и терпеливого строителя храма!.. – и, отсалютовав скифосом гостю, он пригубил вино.
Сисифос и Неонос переглянулись.
– Скажи, Протас, – осторожно произнёс молодой афинянин, – о каком храме ты говоришь?
Архонт улыбнулся:
– Я выражаюсь фигурально, мой мальчик! Конечно, то убогое жилище, что воздвиг себе на Тимопии наш мудрейший коринфянин, – он поклонился Сисифосу, – трудно назвать храмом в нашем обыденном понимании... Но это убежище отшельника, этот, продуваемый всеми ветрами приют мудрости является храмом в высшем значении этого слова! Это – Храм Софии!.. Надеюсь – ты понимаешь меня?!..
Неонос неуверенно кивнул.
– Ах, если бы не эта проклятая служба! – с горечью продолжал Протас. – Я бы и сам был не прочь, удалившись от мирской суеты, от этого гнёта повседневной рутины, искать в окружающем мире зёрна истины и бережно приносить их на алтарь Софии!.. Но – увы, увы, увы! Наши намерения, даже самые благие, сбываются столь редко!.. Где тот восторженный юноша, что сорок лет назад с горящими глазами слушал откровения великого Пифагораса?! Его уж нет! А есть, обременённый делами и погрязший в суете, уставший пожилой человек, склонный к философским беседам и плотным закускам... – и он, трубно захохотав, похлопал себя по обширному чреву. – Но не будем о грустном, мои дорогие гости, не будем о грустном!.. Почтенный Сисифос, дозволь – я подолью тебе вина. Мне этот раз завезли совсем неплохое немейское... Есть ещё восхитительное «Мосхато»! Его подадут чуть позже, к десерту... Да-да! – с напором продолжил он прерванную мысль. – Именно поэтому я так чту тех, кто, не в пример мне, смогли всецело посвятить себя служению одной лишь истине... Как не вспомнить тут доблестного Анаксагораса из Клазомены! Он, кстати, сейчас в большом почёте в Афинах. Ты не знаком с ним, мой мальчик? – обратился он к Неоносу.
– Я много слышал о нём, – сказал афинянин, – но лично не знаком.
– Напрасно, напрасно... – пророкотал Протас. – В твоём возрасте как раз бы и набираться ума у подобных людей. Впрочем, о чём я говорю?! Ты ведь путешествуешь вместе с почтенным Сисифосом. Вот где, наверняка, – неисчерпаемый кладезь мудрости?!..
– Я благодарен богам, что они дали мне в попутчики столь достойного мужа! – согласно наклонил голову Неонос.
– Оставь, юноша! Сколько можно?! – тут же напустился на афинянина Протас. – Я, конечно, понимаю, что это – всего лишь фигура речи. Но, может быть, мы не будем уподобляться безграмотным простолюдинам, поминая через слово и всякий раз благодаря тех, кого благодарить вовсе даже и не стоит?!..
На смуглых скулах Неоноса проступил румянец.
– Э-э... – пришёл на помощь своему попутчику Сисифос. – Кстати, достопочтенный Протас... Что ты думаешь по поводу столь много ныне обсуждаемой темы ухода богов?
– Трескотня! – немедленно припечатал архонт. – Невежественная болтовня! Боги вовсе никуда не уходили!
– К-как?! – поперхнулся вином Неонос. – То есть?!
– Боги никуда не уходили, – уверенно продолжал вещать Протас, – поскольку богов никогда не было!
– К-как – не было?! – афинянин всё-таки расплескал своё вино, но похоже, этого даже не заметил.
– Никак не было, – спокойно подтвердил архонт. – Миф!
– Н-но... как же?!.. – Неонос уже не мог спокойно лежать, он сел и сунул свой недопитый скифос на стол. – Как же все эти божественные чудеса?!.. Ведь есть же непосредственные свидетели!.. Как же молнии Зевса?! Летящий по небу Гермес?!.. – афинянин был явно растерян.
Протас засмеялся.
– Мифы, мифы и ничего кроме мифов!.. Поверь мне, мой мальчик, гораздо проще объяснить какое-либо непонятное или чудесное явление проделками очередного божества, чем годами кропотливо выискивать его природную сущность... А свидетели... Я вполне допускаю, что перепуганный невежественный крестьянин вполне может принять летящий во время бури по небу клок сена за крылатого Гермеса...
– А Вакхос?! Вакхос! – не унимался Неонос. – Его ведь ежегодно видят тысячи!.. И я его видел!..
– Да неужели?! И ты?!.. – архонт, задрав бороду, расхохотался. – Вот уж тут-то как раз ничего божественного ТОЧНО нет! Я тебе так скажу, – он хитро прищурил глаз, – если бы ты целый год прожил в лесу, предаваясь ежедневному пьянству, то тоже бы вполне смог сойти за Вакхоса на ближайших дионисиях!
– Но я же видел – как он каплей крови превращает воду в вино! – не сдавался афинянин.
– Шарлатанство! – отрезал Протас. – Ловкость рук!.. Мой дорогой Неонос, – он посмотрел на молодого афинянина мягко, но укоризненно, – нельзя же быть таким доверчивым!.. Ты слишком подвержен чужому влиянию. Ты слишком увлёкся политикой, забывая о том, что она есть та же суета, только на государственном уровне... Нет, тебе непременно следует учиться!.. Может быть тебе стоит отправиться в Луканы? Там, в Элее, сейчас действует великолепная научная школа. Её возглавляет мой хороший друг – Парменидис... Если хочешь – я напишу ему рекомендательное письмо... Пойми, мой мальчик, сейчас вся человеческая ойкумена стоит на переломе эпох. Грядут великие перемены... Но придут эти перемены отнюдь не из политики. Они придут из науки!.. За последние сто лет научная мысль вознеслась на невиданные высоты! С тех пор как великий Фалес Милетский рассчитал ход небесных светил, а незабвенный Пифагорас создал своё замечательное учение о естественной гармонии небесных сфер, боги остались не у дел...
– Но ты же не станешь отрицать божественную сущность Творения?! – с надеждой в голосе спросил Неонос.
– Вот!.. – Протас, укоризненно качая головой, указал Сисифосу на афинянина, как на нашкодившего ребёнка. – Вот! Ты видишь?.. Мой милый Неонос! – он вновь обратился к афинянину. – Божественная сущность Творения это, по сути – последний оплот приверженцев религии. Их альфа и омега!.. Нет, мой мальчик, я не стану оспаривать этот тезис. Поскольку ни доказать его, ни опровергнуть в принципе невозможно!.. Просто это положение становится в ряд других подобных гипотез. Таких, как происхождение всего сущего из воды, как, например, полагал всё тот же Фалес Милетский, или – как теория первородного огня, которую сформулировал мой добрый приятель – Гипасос из Метапонтиноса... Поверь мне – эти гипотезы ничем не хуже гипотезы божественного промысла. Правда, как и божественная теория, они страдают одним существенным недостатком – их невозможно проверить... Почтенный Сисифос, позволь я подолью тебе вина?.. Неонос, мой мальчик, почему ты ничего не ешь? Угощайся!.. Эй, на кухне!! – вдруг рявкнул он (Неонос отчётливо вздрогнул). – Вы что там, уснули?! Где гемиста?! Гости заждались!..
Архонт вновь наполнил свой скифос и поднял его на уровень глаз:
– Друзья мои! Я хочу выпить за науку! За неостановимое стремление человека к истине! За бескорыстных жрецов великого храма Софии!.. За тебя, почтенный Сисифос!.. – и кивнув гостю поверх скифоса, он залпом осушил свой сосуд. – ...Ах, друзья мои! – воскликнул он, опуская опустевший скифос на стол. – Какие времена наступают! Какие времена! Каждый год – да что там год – каждый месяц! – приносит новые открытия. С ещё одной тайны природы спадает таинственный покров... Если дела так пойдут и дальше – а они пойдут! я в этом не сомневаюсь! – то лет этак через сто, ну может быть, максимум – через двести, человек откроет все основные законы Мироздания!..
– Так уж и все? – недоверчиво переспросил Неонос.
– Все! – решительно рубанул архонт. – ...А что касается ниспровержения мифов... Я надеюсь, что ещё при моей жизни нога человека ступит на божественный Олимпос! Я верю – найдутся смельчаки и для такого дела!
– Это не так-то просто будет сделать, – сказал Сисифос. – Кроме чисто практической сложности восхождения, необходимо учитывать и огромный общественный резонанс, который повлечёт за собой подобное предприятие... Далеко, далеко не все будут «за»... Да и стоить подобный поход будет – ой, как немало! Найдётся ли смельчак, готовый рискнуть столь большими деньгами?..