Повод стать сильным
Сисифос сейчас же вспомнил свой хитон, валяющийся на алтаре Гестии, и не нашёл, что возразить.
– ...Так что, боги ушли не вчера, – продолжал Афонис. – Боги ушли много раньше. Мы просто за повседневной суетой этого не заметили... Поэтому!.. – Афонис вновь возвысил голос и задрал вверх указательный палец. – Богов необходимо вернуть! Пусть не на сам Олимпос, но – в храмы и в дома! Пусть не в сердца, но – в головы эллинов!.. Жрецы!! – он пригвоздил это слово пальцем. – Жрецы должны стать второй властью в государстве!.. Несомненно, подчинённой тираносу, но – властью!.. С правом возвышать за благочестие и карать за отступничество. С правом вхождения в любой дом и правом испытания на веру любого гражданина...
– Ты говоришь страшные вещи, – покачал головой Сисифос.
– Я говорю ПРАВИЛЬНЫЕ вещи! – поправил его Афонис. – Это – во-первых... А во-вторых, эти страшные вещи не покажутся тебе страшными, когда в твой дом однажды ворвутся грязные простолюдины и изнасилуют твою жену. На твоём же супружеском ложе!.. Или когда невежественные метэки отберут у тебя твоё годами создаваемое дело!.. И заметь, это будет не восстание рабов, как в несчастном Аргосе! Это будет много хуже! ЭЛЛИН пойдёт на эллина!.. И вот тогда уже станет не до болтовни! Но будет уже поздно, потому что во дворцах будет пировать чернь, а кровь свободных граждан будет ручьями течь по мостовым... Время разговоров ушло! И горе тому правителю, который своевременно этого не осознает!.. – Афонис потянулся за своим скифосом, но замер на полпути с протянутой рукой. – Вера и порядок! – провозгласил он. – Вера, влекущая за собой порядок. И порядок, обеспечивающий твёрдую веру. Вот – те краеугольные камни, на которых должно стоять здание государства!
– Но ведь нельзя же человека ЗАСТАВИТЬ верить во что-то. Пусть даже и в богов, – возразил Сисифос.
– Ерунда!.. – отмахнулся Афонис, он наконец взял свой скифос и сделал несколько жадных глотков. – Блажь!.. Человека МОЖНО заставить верить во что угодно. Надо только постоянно и целенаправленно, месяц за месяцем, год за годом вдалбливать ему в голову нужную мысль. И через несколько лет он уже будет считать эту мысль своей. Он свыкнется с ней. Сроднится... Более того, он будет готов горло порвать тому, кто думает иначе!.. А если нужную идею прививать с самого младенчества... – Афонис махнул рукой и снова погрузил нос в свой сосуд с вином...
Приблизился слуга:
– Господин, баня готова.
– А, Гамос! Хорошо! – явно обрадовался Афонис. – Очень хорошо!.. Ступай... И скажи Иле и Гойке, чтобы шли прислуживать... Ну что, благородный Сисифос, – улыбнулся хозяин гостю, – я думаю, на сегодня хватит серьёзных разговоров! А то от них появляется изжога, и пропадает аппетит... Я предлагаю переместиться в царство Гийеи и воскурить фимиам славному Гераклису. После пиршества духа необходимо устраивать праздник и для тела... Ты как? Не против? Тогда давай, допивай своё «Асиртико» и – пошли...
Ωни лежали на чистых циновках на краю мраморного, с голубой водой, бассейна – чистые, блаженно распаренные, и две рабыни старательно натирали ароматными маслами их до сладкой истомы расслабленные тела.
– Спишь?.. – спросил Афонис.
– М-м?.. Нет... Балдею... – отозвался Сисифос, ощущая, как нежные, но цепкие пальчики обрабатывают ему холку.
– Возьми меня в долю.
Сисифос приподнял голову:
– Что ты сказал?..
Никеец лежал на животе, положив голову на руки, и внимательно смотрел на гостя. Обнажённая смуглая Иля трудилась над его ногами.
– Возьми меня в долю, – повторил он.
– О чём ты говоришь? – недоумённо спросил Сисифос. – В какую долю?..
Афонис хитро улыбнулся в бороду.
– Ладно тебе, коринфянин! Я тоже знаю, что такое деловая тайна, но мне ты можешь довериться. Клянусь небом – во всей Фесалии ты не найдёшь партнёра, надёжнее меня!
– Но я действительно тебя не понимаю... – удивлённо сказал Сисифос.
– Ладно. Не будем темнить... – Афонис приподнял голову и подпёр её кулаком. – Камни!.. – сказал он. – Это ведь только дурак Андрос может считать, что камни в гору таскают только ради красивой мускулатуры, – он хмыкнул. – Чтобы потомок великого Эолоса занимался такой ерундой?! Не-ет!.. Я сразу понял – тут что-то не так.
– И что? – спросил Сисифос, ему стало интересно.
– Брось! – сказал Афонис. – Не строй из себя загадочного Сфинкса!.. Раздели ношу с другом, и она станет вдвое легче. Возьми меня в долю!
– Ты хочешь таскать камни вместе со мной?
Афонис рассмеялся.
– Нет, ты, определённо, мне нравишься, коринфянин! Из тебя бы получился прекрасный купец!.. – он передвинулся на край циновки, поближе к Сисифосу. – Скажи... – он вновь стал серьёзным. – Ты ведь строишь на Тимопии... маяк?..
– С чего ты так решил? – удивился Сисифос, теперь он уже смотрел на Афониса во все глаза.
– Это же – как два плюс два... – Афонис быстро развивал успех. – Я и сам давно думал об этом, да вот только, – он поморщился, – как всегда: ни времени, ни сил... А маяк на Магнисийском побережье скоро будет просто необходим. Позарез!.. Это – очень выгодное предприятие!.. Сейчас ведь вся политика Афин поворачивается на север... Македония скоро станет торговым партнёром номер один. Вдоль Магнисийского побережья пойдут тысячи судов!.. Ведь ни для кого уже не секрет, что под Афинами строится целый флот. Заложено больше ста кораблей!.. К тому же, если в Эвримене, на Тимопии появится маяк, то тогда и весь восточный поток – из Мисии, Ионии... из-за Гелеспонтоса – всё пойдёт не вдоль Касандрийского берега, столь непригодного для стоянок, а перетечёт к нам. К нашим удобным бухтам. С их изобилием провизии и пресной воды!.. Ты далеко смотришь, коринфянин! – похвалил Афонис. – Ты расчётлив и не по годам мудр!.. Но – боюсь – тебе не справиться одному!.. Ты знаешь – что сгубило многие великие начинания?..
– Что? – с удовольствием спросил Сисифос.
– Будни! – ответил Афонис, он выпростал из-под бороды кулак и наставительно оттопырил указательный палец. – Обычные серые будни... Ты ведь по натуре – герой. Я это вижу. Тебе подвиг подавай!.. Я нисколько не сомневаюсь, что ты сможешь построить маяк! Но вот его содержание... Это – совсем другое дело... Покупка и доставка масла, замена светильников, чистка зеркал, ночные дежурства и тысячи других мелочей, о которых ты сейчас не задумываешься, а о некоторых – и вовсе не знаешь... Но они появятся, эти мелочи, можешь мне поверить! Они непременно появятся! Они дадут о себе знать, и каждая из этих мелочей может стать непреодолимым препятствием, может сломать тебе всё дело... А я богат, Сисифос, – вкрадчиво продолжал Афонис. – У меня – приличное состояние. У меня – лавка в Афинах и торговый ряд в Ларисе... У меня – много рабов. И если надо, их станет гораздо больше... Согласись – ведь не тащить же тебе рабов из Коринфоса! А у меня есть, в том числе, и каменотёсы, и плотники... Я предлагаю тебе равноправную сделку, – ладонь Афониса легла Сисифосу на локоть. – Я – обеспечиваю твою стройку рабами и всеми необходимыми инструментами. За тобой – только общее руководство. Тебе уже не придётся корячиться на горе в одиночку... Далее... После окончания строительства... Я – беру на себя все хлопоты и расходы по содержанию маяка. Ты же – обеспечиваешь его бесперебойную работу... Ты согласен?..
Сисифос не успел ответить – в дверях появился Гамос и доложил:
– Господин! Дворецкий сказал, что пришёл человек... Неонос, сын Астериоса. Он говорит, что ему назначено.
Афонис поморщился, кряхтя сел, подобрав ноги.
– Ступай, Иля... И ты, Гойка – отослал он рабынь. – Идите... добавьте горячей воды в ванну... Гамос, передай Неоносу, что я – в бане. Что у меня гость – Сисифос из Коринфоса... Так что, если хочет – пусть присоединяется. Проводишь тогда его сюда... Если же нет – я жду его на обед... Сразу после заката солнца.
– Будет исполнено, господин! – Гамос, поклонившись, исчез.
Афонис вновь повернулся к гостю:
– Ну так что? Что ты скажешь, Сисифос из Коринфоса?..
– Это по поводу маяка? – Сисифос широко улыбнулся. – А что – хорошая идея!
– По поводу нашей сделки!.. – Афонис нетерпеливо заёрзал. – Я ведь тебе всё разжевал!.. Я – на обеспечении и снабжении, ты – выполнение работ. Моя часть – хозяйственная. Плюс деньги. За тобой – сама стройка и работа маяка... Что тут неясного?!