Рокировка
Денис ухмыльнулся:
– Ещё бы... Вернике отдал мне свой ключ от лаборатории, и я спокойно прошёл там, где наши бравые «громобои» спустя полчаса безуспешно грызли бетон и сталь. Ох, Сергей Рудольфович! – Денис засмеялся и закрутил головой. – Вы бы видели глаза Брандта, когда он столкнулся со мной в лаборатории!.. Одно дело – сознаться в старых, причём не таких уж и страшных грехах, а совсем другое – быть застигнутым, так сказать, с поличным – на месте преступления, убийства, и, фигурально выражаясь, – с орудием преступления в руках! Причём быть застигнутым не кем-нибудь, а будущей жертвой! Которую он через час должен умертвить.
– Ну, ты и... – шеф сделал движение руками, как будто выкручивал тряпку.
– Ну, я и... – согласно кивнул головой Денис. – Он «рассыпался» сразу. Стал ползать у меня в ногах, рыдать в жилетку... Мол, это – не он, это всё – они, его заставили, его называют «Палачом», а он не палач, у него – дети, внуки, он очень любит детей... Короче – двадцать минут слюней и соплей. Как бы сказал Паниковский: «жалкая, ничтожная личность»!..
– Опаньки! – сказал шеф. – Когда это ты «Золотого телёнка» успел прочитать?
Денис замер с чашкой в руке.
– Действительно... – он задумался. – Это – Рудзутак, – вспомнил он. – В десятом классе.
Шеф закатил глаза и потряс головой:
– Жуть!.. Ну ладно, давай дальше. Нет! Подожди!.. Вот ещё что мне скажи – почему Майер не убрал Брандта, как опасного свидетеля, ещё тогда, в 13-м?
Денис допил кофе и поставил чашку на стол.
– Брандт умудрился сделать запись разговора Груммана с Майером, когда те обсуждали детали ликвидации Альбрехта. Он наивно полагал, что в дальнейшем сможет Майера шантажировать и доить его, как дойную корову... А Майер поступил, как настоящий бандитский пахан – он замазал Брандта кровью... Вот так они и жили почти четверть века – держа друг друга на крючке.
Шеф кивнул:
– Два сапога – пара. Понятно... Давай дальше.
– Дальше... Может, всё-таки возьмём ещё по кофе, Сергей Рудольфович?
– Ещё двадцать минут в очереди?.. Обойдёмся.
– Ну и ладно... – Денис переставил свою чашку на перила террасы, и, положив локти на стол, лёг на них грудью – теперь их с шефом головы почти соприкасались. – В общем, я ещё раз дал Брандту гарантии его личной неприкосновенности в обмен на его «честное и бескорыстное сотрудничество». Ну и – как жест доброй воли – этот Брандт, который Линдберг, поведал мне о подземной галерее между корпусами «А» и «В». Её, кстати, нет ни на одном плане. А галерея серьёзная... У них там даже пара электрокаров стоит... Майер меня потом как раз на одном из них и отвёз в лабораторию...
– Слушай, а как этот Брандт-Линдберг заставил Майера лечь в кресло донора?
– Да нет никакого кресла донора, Сергей Рудольфович. Устройство установки таково, что её электронная схема абсолютно симметрична... Бауэр ведь задумывал её для взаимного обмена информацией. Кто станет донором, а кто – реципиентом зависит только от, условно говоря, положения переключателя... А на переключателе «сидел» Брандт...
– И Брандт сделал свой выбор, – заключил шеф.
– Да... – медленно покивав головой, подтвердил Денис. – Брандт сделал свой выбор.
Ему вновь пришлось замолчать – компания скандинавов за соседним столиком грянула хором какую-то свою суровую скандинавскую песню. Шеф поморщился.
– Ну что!.. – повысив голос, сказал он. – Дело раскрыто, преступники изобличены!.. Ты жив!.. Поздравляю!.. – он пожал Денису руку. – А у меня для тебя новость!.. Завтра прилетает Фролов!..
Скандинавы так же неожиданно, как затянули, оборвали своё пение и вновь загомонили и зазвенели стаканами. Денис и шеф, не сговариваясь, вместе облегчённо вздохнули.
– Завтра прилетает Фролов, – повторил шеф.
– Я слышал, – кивнул Денис. – Так что – операция закончена?
Шеф медленно покачал головой.
– Нет, Денис, операция только начинается.
Денис удивлённо взглянул на шефа:
– Не понял.
Шеф откинулся на спинку стула и несколько секунд, прищурившись, пристально изучал Дениса, потом вновь придвинулся к нему.
– Партию надо доигрывать до конца, Денис... А это – твоя партия... В природе не может быть двух Антонов Фроловых.
Денис непонимающе смотрел на шефа. Потом до него дошло.
– Вы с ума сошли, Сергей Рудольфович!.. – бледнея, сказал он. – Вы там все сошли с ума!
– Нет, Денис, – покачал головой шеф, – никто не сошёл с ума. А вот упустить такую возможность было бы как раз неразумно. И даже преступно... Корпорация «Джи-Ай-Ти» – это прекрасно отлаженный механизм, машина для изготовления научных открытий... золотое яйцо. И это золотое яйцо готово упасть нам в руки... Ведь, держа за горло всех этих упырей, ты уже завтра станешь членом Совета директоров, а послезавтра – Генеральным Директором корпорации.
Денис, выпрямившись на стуле, пристально смотрел на шефа.
– Но ведь это будет убийство, – отчётливо сказал он. – Просто – вульгарное убийство... Неужели вы этого не понимаете?!
– Ну, во-первых, это будет не совсем убийство, – сказал шеф. – Знания Фролова останутся у тебя в голове... А, во-вторых... – шеф пристально посмотрел в глаза Денису. – Это – не детский сад, Денис, и ты – не на прогулке... У нас с тобой очень прагматичная профессия. Иногда – до жестокости. И интересы дела в ней – государственные интересы – всегда стояли и будут стоять на первом месте... России сейчас, как никогда, необходим прорыв в новейших технологиях. Причём от этого зависит не только будущее России, но и весь расклад международных паритетов на ближайшие пятьдесят-сто лет... Подумай – часто ли в истории человеческой цивилизации рычаг геополитического управления находился в руках одного отдельно взятого человека?.. И этот человек сейчас – ты, Денис... ТЫ сейчас творишь историю. Ты это понимаешь?
Денис молчал.
– ...Нет, – после долгой паузы тихо и очень спокойно сказал он. – Я не пойду на это... Я никогда не смогу на это пойти... Так и передайте это там, – и он неопределённо двинул подбородком.
Некоторое время шеф думал, глядя мимо Дениса и барабаня пальцами по столу. Потом вздохнул и, расстегнув молнию комбинезона, достал из внутреннего кармана сложенный вдвое листок.
– На... – он протянул листок Денису. – Ознакомься.
– Что это? – отстранившись и убрав руки со стола, подозрительно спросил Денис.
– Это – свидетельство о смерти Дениса Максимова, – сказал шеф. – Наш ценный сотрудник геройски погиб при исполнении служебного долга... Возьми – не всякому удаётся подержать в руках подобный документ... Кстати, завтра в Коломне – твои похороны. Сам понимаешь, в закрытом цинке.
Денис сидел бледный, выпрямив спину, бешено глядя на шефа.
– Да... – медленно сказал он. – Вернике был прав...
– Так что, Денис, обратной дороги уже нет, – сказал шеф, засовывая свидетельство обратно в карман. – И выбора у тебя тоже нет.
Денис резко встал, чуть не опрокинув столик.
– Выбор всегда есть! – громко сказал он и быстро пошёл к выходу.
Шеф, развернувшись на стуле, смотрел ему вслед: Денис, неуклюже переступая ногами в горнолыжных ботинках, спустился с крыльца, взял из стойки свои лыжи, встал на них и, несколько раз сильно оттолкнувшись палками, быстро заскользил вниз по склону...
– Папаша... Эй, папаша!.. – кто-то тронул шефа за плечо, шеф повернул голову – над ним нависал здоровенный рыжебородый «викинг» в новомодном, переливающемся всеми мыслимыми оттенками, горнолыжном костюме типа «хамелеон». – Стульчик у вас свободный?..
«Авель – Фениксу.
Сегодня около 10.00 в лаборатории состоялась встреча Зорро и Фролова. Встреча прошла успешно. Отходы утилизированы.
Авель».
«Феникс – Отцу.
Операция ″Рокировка″ завершена. Приступаю к операции ″Дальний прицел″.
Феникс».
«Авель – Фениксу.
Сегодня в 16.08 в лаборатории произошёл мощный взрыв с последующим сильным пожаром.
Оборудование лаборатории полностью уничтожено. При взрыве погиб сотрудник лаборатории Сван Линдберг.
Авель».