Рядовой Советского Союза
Глава вторая
Армейская жизнь
Год призыва
«В 1927 году пришел из армии племянник отца. Рассказывал, как хорошо служить в армии, особенно в кавалерии: дают сапоги, шпоры и шинель с разрезом. У меня загорелось желание пойти на службу добровольцем, но, к моему величайшему огорчению, пришлось остаться дома, так как был еще маловат ростом.
До «законного призыва» оставалось еще целых четыре года! Я старался больше есть и спать, меньше бегать, словом, делал все, чтобы «подрасти и набрать нужный вес». (Из воспоминаний Г.А. Половчени).
Наступил долгожданный год призыва в армию, скоро должны были состояться Гришины мечты о службе в кавалерии. Намерения Гриши были вполне объяснимы. Семья Половченей долго не могла завести свою лошадь, а когда она появилась, традиционная крестьянская любовь к этому животному усилилась еще больше.
Немалую роль сыграла кавалерийская форма. Однажды в селе остановилась на привал кавалерийская часть. Посмотреть на бойцов сошлась вся молодежь Языля. Заиграла гармонь, начались танцы. В центре внимания сразу же оказался командир, высокий и стройный. Сначала он не принимал участие в танцах, но потом уступил настойчивым просьбам девушек и пригласил одну из них, скромную и молчаливую. Командир плавно кружился со своей избранницей, тонко позванивали шпоры, блестели начищенные хромовые сапоги. Эта картина надолго врезалась в Гришину память.
Близящаяся служба не только радовала Гришу. Было одно обстоятельство, которое беспокоило парня. Это обстоятельство звали Тасей. Гриша был знаком с ней уже несколько лет, знакомство переросло в глубокое, светлое чувство.
Отец Таси погиб во время гражданской войны, оставив одних жену и дочь. Жили они бедновато, но лошадь и корову держали. Мать Таси и Гришины родители были рады, что их дети полюбили друг друга, и уже строились далеко идущие планы. Хата Половченей состояла из одной комнаты с огромной печью посередине, дети спали на полатях, а отец с матерью – на специальных подмостях – настиле, заменявшем кровать. Шестерым детям и двум взрослым давно уже было тесно в такой хате, поэтому родители планировали, женив старшего сына оставить его у тещи, чему она только обрадовалось бы. Таким образом, перед уходом в армию Гриша думал, что делать ему с Тасей.
Вот и пришел радостно-тревожный день отъезда из дома. В сумке призывника лежали разные вещи, необходимые для красноармейца. Пообедали, всплакнули и поехали на станцию. Отец давал последние наставления и советы будущему солдату, но Гриша слушал рассеянно, думая только о Тасе: как она будет жить без него, как он сам обойдется без встреч с нею. Уже расхотелось служить в кавалерии, не привлекала ни шапка, ни шпоры. Ни длинная до пят шинель с разрезом. Но возврата к прежней жизни уже не было. Нужно было подчиниться законом армейской жизни.
Подошел поезд, новобранцы разместились в вагоне, а потом вышли на площадку попрощаться с провожающими. Гриша с волнением вглядывался в то место, где стояли отец с матерью, выискивая взглядом Тасю. Ее не было! Вдруг кто-то легонько толкнул его в спину. Оглянулся – Тася, смущенная, со следами слез на щеках.
- Ты откуда?
- Оттуда, - сказала робко девушка, показывая рукой на вагон. – Я провожу тебя до Ново-Борисова. – У Гриши отлегло от сердца. На вопрос сопровождающего по поводу девушки Гриша просто и ясно ответил: «Моя жена». Новобранцы удивленно посмотрели на него, а Тася взглядом поблагодарила своего находчивого кавалера.
Ново-Борисов встретил свистками маневровых паровозов и шумными клубами пара. Подошедший к вагону командир дол команду на построение, произвел расчет и повел новобранцев в город. Гриша, как самый маленький ростом, шел последним, встревоженный расставанием с Тасей.
Большие железные ворота на территорию военного городка были гостеприимно открыты в ожидании очередного пополнения. У ворот дежурил веселый красноармеец, рядом с ним стоял командир с шашкой на боку. Он четко приветствовал командира, приведшего новобранцев.
До входа на территорию военного городка новобранцы свободно переговаривались и совсем не старались шагать в ногу. Сразу же за воротами командир сам заметно подтянулся и громко прикрикнул: «Р-Разговорчики! Тверже шаг! Ать-два! Ать-два!» С этими командами Гриша чувствовал, что старая жизнь ушла в прошлое, наступила новая жизнь со своими нормами и законами. Ворота закрылись, отрезав его от Таси и всего, что связано с «гражданкой».