Рядовой Советского Союза
Курсы среднего комсостава
В начале 1935 года Половчене предложили пойти на курсы заместителей политруков, но он отказался: хочет быть строевым командиром. Весна и лето проходили в напряженной боевой подготовке, когда одно за другим следовали учения, боевые тревоги, сменяющиеся кратким отдыхом. Незаметно наступила золотая осень. Командование бригады направило старшину Половченю в училище на ускоренные курсы среднего комсостава.
Явившись в штаб бригады, Гриша, к великой радости, встретил там Виктора Петровича Пасечникова, носившего на петлицах уже три «шпалы». Обсудили новое назначение Половчени, и тут выяснилось, что Григория нельзя посылать на курсы командиров, потому, что семья до сих пор не вступила в колхоз. Что делать? Пасечников предложил немедленно съездить домой и привезти нужную справку, без нее об училище нечего думать.
…Летят мимо окна вагона перелески, озера, болота, стучат на стыках колеса. Скоро будет полузабытая станция Уречье, с которой несколько лет назад Григорий Половченя отправлялся в большой мир. Уставший в пути паровоз остановился на небольшой отдых. Станция Уречье.
С часто бьющимся сердцем Гриша сходит на знакомую платформу, с которой сквозь деревья просматриваются крыши Языля. Ждут старшину стены старой хаты, знакомое подворье. Такой бравый гость, как Гриша, еще не сидел за дорогим семейным столом.
Появление старшего сына было для семьи неожиданностью, хотя и приятной.
- Спасибо, тебе, Гришенька, спасибо! Что же ты не дал телеграмму? Не ждали мы тебя сынок, вот и угостить как следует сегодня не сможем.
- Не беспокойтесь, мама, я ненадолго. Завтра уеду.
- Что же так торопишься?
- Учиться еду, нельзя опаздывать. Я к вам по важному делу. Меня направляют в военное училище, а для этого нужна справка, что мои родители колхозники.
Такого оборота мать никак не ожидала и заплакала: «Гришенька, что ты… Мы только жить начинаем, на ноги встали, а ты в колхоз нас отправляешь. Брось ты к лешему эту антихристову службу да возвращайся. Как же мы будем в колхозе жить?»
- Не то, мать говоришь, - строго остановил ее отец. – Давно люди над нами смеются. Семен тоже об этом пишет. Не будем переходить дорогу детям. Не слушай ее сынок. Завтра чуть свет запрягай Чалого – и в колхоз.
- С ума спятил, старый! – кричит мать.
Гриша гладил седеющую голову мамы и успокаивал: «Не плачьте, мама. Посмотрите, все люди в колхозе, там жизнь налаживается. Мне учиться надо, без справки в училище не примут. Неужели вы станете мне поперек дороги?».
Пришли сестры. Обрадовавшись Грише, с восторгом смотрят сапоги, щупают гимнастерку. Заметив, что мать в слезах, притихли, но, когда узнали причину слез, поддержали старшего брата.
- Хорошо, что Гриша приехал. Теперь будем как все, нам стыдно, мы единоличники. А если вы не пойдете в колхоз, мы одни туда уйдем, - заявила старшая сестра Катя.
- Хватит, без вас обойдемся, говоруньи. Идите спать, - оборвал их отец.
Отец допоздна говорил с Гришей. Слушал его рассказы о службе в новой армии, радовался успехам сына и было видно, что гордился им.
Наутро отвели на колхозный двор лошадь и корову, поставили на указанное место плуг и борону, подали заявление о приеме в колхоз. Председатель одобрил действия Половченей.
- Давно пора, Антон Федорович. Сын, видно, надоумил?
- И сын, и сам я давно был готов. Авдотья упрямилась, а теперь и она согласна. Принимайте.
Гриша тоже зашел в правление. Угостил председателя и бухгалтера папиросами, поговорили о колхозном движении, об угрозах со стороны Гитлера Советскому Союзу. Председатель вручил Грише справку и пожелал счастливой службы. Самое главное препятствие на пути к училищу было преодолено.
На следующий день Половченя был уже в части и прощался с ней. Впереди – опять учеба, но на более высоком уровне.
Училище готовило общевойсковых командиров, однако Половченя не терял надежды вновь оказаться в полюбившихся ему мотомеханизированных войсках. Учился, как и прежде, старательно, основательно вникал в военное дело.
Основной костяк курсантов составляли старшины стрелковых частей, прошедшие службу от рядового до помощника командира взвода. Многое из того, что требовалось по программе, им было уже знакомо. Половчене было труднее – отсутствовал опыт службы в стрелковых частях, хотя служба в кавалерии и, особенно, в мотомеханизированной бригаде не прошла даром. Времени для самостоятельной подготовки оставалось мало, но Половченя использовал буквально каждую минуту, опираясь на помощь друзей. Курсант Крюков закончил девятилетку и охотно помогал Половчене решать задачи, овладевать русским языком.
С физподготовкой у Половчени было меньше проблем, но и здесь требования были очень жесткими, нормативы давались не просто. Если турник и брусья были давними друзьями Половчени, то отношения с лыжами складывались труднее. Кататься на лыжах Гриша любил с детства, но с тех пор прошло много времени.
Лыжной подготовке в училище придавалось большое значение. Все полевые занятия зимой проводились на лыжах, в свободное время обязательно проводились хотя бы короткие пробежки. Многие курсанты были неплохими лыжниками, охотно принимали участие в соревнованиях.
Хорошего лыжника из Гриши не получилось. В один из выходных дней должны были проводиться 20-километровые гонки. Половченя с вечера подбирал мази, проверял лыжные крепления. Утро разочаровало его: мазь была подобрана для другой погоды. Бежать становилось все труднее и труднее, на пятнадцатом километре на ногах вместо лыж оказались пудовые гири, мучила жажда. Закружилась голова, замелькали в глазах деревья, хмурое зимнее небо свалилось на землю…
Его подняли и отвезли в госпиталь. После двух недель пребывания Гриши в госпитале комиссия пришла к выводу, что курсанту Половчене необходим продолжительный отпуск для восстановления здоровья. Окончательное решение оставалось за командиром корпуса. Узнав, что Половченя служил в свое время в мотомехбригаде, он взял его личным шофером.
Обязанности шофера командира корпуса были необременительными, тем не менее Половчене не хотелось задерживаться на этом месте: не для того же он подал на курсы, чтобы возить начальство, пусть и очень высокое. Помог случай.
У генерала болело горло, он часто кашлял и нередко, не сдержавшись, сплевывал прямо в машину. Грише это очень не нравилось. Он добыл в госпитале фарфоровую плевательницу и поставил ее в машину, предупредив об этом генерала. Генерал поблагодарил, но на следующий день откомандировал «заботливого» курсанта для продолжения учебы, добавив на словах, что Половченя совершенно здоров и что из него получится хороший командир.
Так Гриша вернулся к занятиям. После отдыха лыжные гонки уже не вызывали особых затруднений, и Половченя занял достойное место среди курсантов.
Перед выпускными экзаменами он получил задание на разработку наступления батальона с прорывом укрепленного края обороны противника. Труд Половчени получил высшую оценку. Потом предстояло провести учение на разработанную тему. Гриша справился и с этим заданием. Общий выпускной балл – «хорошо».
Молодым командиром с двумя квадратами в петлицах Половченя вернулся в свою бригаду на должность командира бронеразведывательного взвода. Первый визит в новом качестве он решил нанести Пасечникову.
Постучав в дверь кабинета и, услышав знакомое «Войдите», Половченя вошел и представился:
- Здравия желаю, товарищ начальник штаба бригады! Командир взвода Половченя прибыл в ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы!»
- Половченя? Гриша? Уже закончил училище? Вовремя. Садись, рассказывай, - с неподдельным интересом встретил его Виктор Петрович.
Гриша рассказал о том, как он упал на лыжне, как оказался в госпитале, о своей шоферской карьере у комкора. Виктор Петрович посмеялся, услышал историю с плевательницей.
- Не ко двору, стало быть. Не понял старик тебя. А, впрочем, еще неизвестно, почему он отослал тебя. Главное, что ты своевременно окончил училище. В предстоящей войне займешь полагающее место. Рад, что ты вернулся к нам.