Рядовой Советского Союза
Серебряный бор
Рота продолжала обеспечивать отступающую 16-ю армию, совершая поездки по маршруту Крюково-Можайск-Москва. Как-то теплым июльским вечером рота остановилась в Серебряном Бору – красивой дачной местности, почти в самой Москве. Утром предстояло взять груз и возвращаться назад.
Машины стояли среди нагретых дневным солнцем сосен. Бойцы приводили в порядок машины, не забывая и о себе: многие водители были москвичи и, конечно, надеялись, что их отпустят хотя бы на ночь повидать свои семьи. В оживленных разговорах само собой замелькало приятное и почти забытое за первые месяцы войны слово «увольнение».
Половченя и комиссар Киреев сидели на подножке машины и обсуждали план действий на следующий день. Командир прутиком чертил на земле, объяснял комиссару:
- Смотри Василий Иванович: здесь Москва, а здесь наша база. Дорога пойдет через Можайск, Вязьму и…
- Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться? – прервал их разговор Агеев.
- Обращайтесь, - разрешил Половченя.
- Я москвич, прошу отпустить в увольнение.
- Обращайтесь по команде, товарищ Агеев.
- Я уже обращался к взводному, он не может решить этот вопрос.
- Понятно. Тогда вот что бегом к командирам взводов, пусть придут ко мне со списками тех, у кого родственники живут в Москве.
Агеев побежал выполнять приказ командира, а комиссар поинтересовался, зачем нужны списки.
- Думаю, что делать, - ответил командир. – По-моему, каждый третий шофер в роте – москвич. Они, конечно, будут проситься в увольнение. Отпустить нельзя, но быть в Москве и не повидаться с семьями?
Принесли списки: москвичей 20 человек, из них 8 семейных. И командир роты принимает неожиданное решение: привезти семьи сюда, в Серебряный бор. Выделили 4 машины. Собрали адреса москвичей, и к 12 часам ночи семьи были доставлены в роту. Загорелись семейные костры, послышались детские голоса, повеяло домашним уютом, так несовместимым с кочевой жизнью шофера. В женских глазах светилось счастье, заметно потеплели мужские лица. Удивительная атмосфера царила этой летней ночью в расположении роты. Это был семейный праздник для всех, в том числе и для тех, чьи семьи находились далеко от сюда. Вместе со всеми переживали краткие часы семейного общения комиссар с командиром. Сами они не могли точно сказать, где сейчас находятся их собственные семьи, но мысленно они были сейчас с ними.
«Семейная ночь» в Серебряном бору надолго запомнилась Половчене и его бойцам. Это был редкий в армейской жизни случай соединения жесткой военной дисциплины и гуманного, теплого отношения к человеку на войне, - глоток свежего воздуха в дыму. Для многих семей это было последнее свидание с отцом, братом. Впереди была еще целая война…
Медвежатина
Война богата на разные сюрпризы и неожиданности – в этом Половченя убеждался часто. Взять хотя бы случай с медвежатиной.
В начале августа авторота наткнулась на два ЗИСа и трактор, которые застряли в болотистой низине. Одна машина была нагружена головками сыра, другая вином, водкой, ящиками с маслом, бочками с соленьями. Совсем рядом пролегала приличная лесная дорога, недалеко – железная дорога. Как машины попали в болото? И чьи они?
После осмотра было решено вытащить машины и забрать их с собой. С помощью трактора, оставленного на пригорке, вызволили машины из трясины и перегнали их к колонне. Не успела колонна тронуться с места, как со стороны железной дороги выскочили несколько человек в гражданской форме и подбежали к головной машине.
- Товарищ командир! Стойте! - кричал старший из них испуганным голосом.
Половченя вышел из кабины. Старший из незнакомцев, бородатый, в шапке заговорил уже спокойнее.
- Товарищ старший лейтенант, вы хорошее дело сделали, только напрасно. Груз наш, а не ваш.
Половченя догадался, что имеет дело с начхозом какого-то местного партизанского отряда, получившего груз по железной дороге, и спросил на всякий случай:
- Куда груз везете?
- Извините, товарищ старший лейтенант, это секрет.
- Почему же вы оставили груз без присмотра?
- Промашка небольшая вышла, товарищ старший лейтенант. Мазурик наш убежал слишком далеко, пришлось задержаться. Спасибо, что выручили – выволокли машины. А в благодарность от нас возьмите штук десять сырных головок да ящик хмельного.
- Вася! - позвал он одного из своих людей. – Отсчитай сыр и давай сюда ящик водки.
Появился Вася, передал бойцам десять головок сыра и полез за водкой, но Половченя категорически отказался от водки и повторил свой вопрос:
- Почему оставили машины одни?
- Мы охотники, вот охотничий азарт нас и подвел. Увидели медведя и бросились за ним, а он далековато нас завел. Все-таки не зря бегали. Оставили бы и вам медвежатины, да вас много, а у нас артель.
Скорее всего бородач заботился о партизанском отряде, прикидывая будущее меню.